Роза Сергазиева - Таймпорт. Серия «Лестница времени»

Так вот Костик обожал подводить Риту к зеркалу и повторять: «Посмотри на себя! Разве так может выглядеть современная женщина?» Он знал, как ее это пугало. Знал и получал удовольствие. Рита съеживалась, опускала голову, вырывалась и убегала в спальню. Старая, старая фобия. Рита не выносила собственное отражение в зеркале.

…Что осталось в памяти от того страшного дня? Осколки, мелькающие картинки, обрывки… Ей было пять лет. Родители только что купили машину и решили устроить механизму достойное испытание: поехали с ребенком в отпуск к Черному морю. И по дороге обратно… Они уже почти доехали до Москвы…

Рита сидела за спиной родителей и в зеркало заднего вида ей улыбался папа, периодически поднимая глаза от руля. Внезапно – одна из машин, бегущих навстречу, выскочила из своего ряда и влетела прямо в папу. Их автомобиль закружился на месте… Последнее, что помнила Рита, перед тем, как утонула в темноте, заледеневший в глазах пятилетнего ребенка ужас в том самом зеркале заднего вида, в которое она автоматически продолжала смотреть.

После трагедии Рита категорически не подходила к зеркалам. Сначала ей казалось, что в момент аварии она и ее отражение разделились и с тех пор живут отдельно. Только отражение не растет, оставаясь маленькой девочкой, и ждет, когда Рита встретится с ней глазами и… Воображение рисовало самые страшные картины.

Даже став взрослой, Рита по-прежнему предпочитала не заглядывать в зеркала, чтобы не будить детские кошмары.

Сколько же раз дед заставал ее по утрам в слезах…

Рита надула щеки: вот капризный старик, специально не открывает. Сейчас, когда он ей так нужен! Здесь она жила до того, как переехала к Костику. Значит, здесь и ее дом. Почему же дверь закрыта? И Рита предприняла более решительные меры: забарабанила кулаком по деревянной створке.

– Что, что случилось? – заскрипела, наконец, открываемая задвижка. – Зачем же так колотить? Я слышал звонок, просто не мог подойти, выключал магнитофон. Кто там?

– Деда, это я, – Рита отступила на шаг. – Я вернулась.

Дверь распахнулась. Девушка вкатила чемодан и срочно достала из кармана носовой платок. В горле предательски запершило, значит, истерики не избежать. Девушка долго крепилась, давала себе обещание не разводить при старике сырость, а все-таки не выдержала, разрыдалась.

– Гошенька, детонька, совсем плохо? – дед протянул к ней руки и прижал голову внучки к плечу.

– Ненавижу всех! – всхлипывала девушка.

– Но даже если опротивели все, – затараторил дед, чтобы сбить накал «водного потока»; традиционный прием взрослых против рева малышей: не сосредотачиваться на собственном несчастье, а переключить внимание на других, – кто-то должен значиться в списке под первым номером.

– Я от него ушла, – Рита терла платком нос.

– Вы разругались с Костиком? – не поверил академик.

– Во-первых, не поругались, ты слышал – я спокойно ему все объяснила, собрала вещи и ушла, – насупилась внучка. – Сама. Во-вторых, он не Костик, мужику уже за 30, а он по-прежнему представляется женщинам детским именем. Что, обычно, подкупает их с первой же минуты. Они думают, что он – эдакий сладкий мальчик. А он – монстр!

– Надеюсь, ты съездила чудовищу с именем Константин по его слащавой физиономии?

– Нет, но выкинула в окно его любимый шелковый галстук, – улыбнулась Рита, ей есть чем похвастаться. – Между прочим, купленный за границей и безумно дорогой!

– Одобряю, – дед погладил внучку, словно маленькую девочку, по голове. – Иди, устраивайся, почаевничаем, как раньше.

Рита зашла в свою комнату. Огляделась, развела в стороны руки: она дома! Достала из шкафа старую, с потертым воротником рубашку и завязала узлом на животе. И даже зажмурилась от удовольствия: приятно встретиться со старой «подругой». Которая понимает все и простит, Рита ведь не взяла рубашку с собой, когда перебиралась к Костику, он бы скривил от ужаса рот, найдя в ее вещах «линялую тряпку».

Но теперь нечего бояться косого взгляда или резкого слова. Она жила среди этих вещей с детства. Сначала здесь по московским меркам было многолюдно. Она, дед, мама с папой. Но однажды их осталось только двое… И как же Рита, оказывается, соскучилась по деду!

Девушка достала из-под кровати стоптанные тапочки, на одном все еще болтался на дряхлой нитке, явно из последних сил, пушистый помпон – и прошлепала на кухню. Села на свое место у окна и протянула руку к электрочайнику.

– Только не нажимай! – крикнул дед, пытаясь защитить кипятильник от неминуемой катастрофы.