Анастасия Курочка - Огненная лиса. Аназисталия

– Пей и не морщись, так надо!

Что-то прошептав и посыпав голову вдовы пеплом, она подала ей кусочек бумаги с заклинанием и сказала:

– Когда дети уснут, прочитай это и собери всю злость и болезненные воспоминания, потом выйди на крыльцо и прокричи три раза «пошёл вон».

– А в уплату что? – осторожно поинтересовалась Анна, сжавшись до невероятных размеров в своем худеньком теле.

– А в уплату пойдешь ко мне в ученицы ты и твоя дочь. У неё тяга как ко свету, так и ко тьме. Коли жива буду, сделаю из неё серую магичку. Сложно будет и редко выходит, но оно того стоит. Мне потомки нужны, чтоб дело моё передать.

– Спасибо! – поблагодарила София.

– Спасибо не говорят, а добра желают. – поправила ведунья.

В тот же вечер Анна провела обряд и вышла на крыльцо. Глядя на ночное небо, усыпанное падающими звёздами, она собрала всю свою боль и трижды прокричала «пошёл вон». Впервые со смерти Юлиана, Аня с младшей дочерью спала спокойно, а Настенька только делала вид, что спит. Ведь к ней пришёл отец, чтоб в последний раз сказать ей, что она выродок. Он говорил, что в его роду некроманты только мужчины, а она девчонка, да ещё и наполовину светлая. Таких ранее не было и быть на этом свете не должно.

– Судьба заберет тебя, смерть придёт за тобой.

– Уходи папа, а со смертью я поиграю.

Шли годы. Мама Анастасии закончила обучение у ведуньи и после её смерти продолжила её дело. Ребёнка старушка обучить не сумела, но перед смертью провела блокирующий магию обряд, дабы уберечь душу ребёнка от неконтролируемого всплеска сил. Понять всю природу сил дитя она так и не сумела, только успела определить тягу к «Пиросу» и к «Лукавому», а также к целительству.

Пирос – языческий бог огня. Тем, кто ему пополняется, было даровано управлять огнём, оживлять его для своей защиты. Ведьмы с такими способностями занимались атакой пеших войск при осаде крепостей и острогов.

Лукавство – это способность в глазах других выглядеть иным образом, то есть изменять внешность, создавать иллюзию. У многих народов это называлось «морок». Способность относилась к темному дару.

Несмотря на то, что в ребенке было больше светлого, было принято решение блокировать её магию. Только это было не навсегда, окрепнув достаточно ребёнок сможет сорвать блок.

Итак, девочка росла внешне почти обычным ребёнком. За то что она ходила в недорогих и чаще всего поношенных вещах, дети её дразнили, а «острый язык» заставлял многих её ненавидеть. Но все же были и те, кто ценил искренность малышки.

К 10-ти годам она уже привыкла, что иногда приходится и кулаками помахать и уже могла справляться с 2-мя или 3-мя мальчишками, которые хотели проучить непокорную девчонку. Возможно, что обряд, который провела бабка, заблокировал у ребёнка полностью способность лгать. Смерть, как и говорил дух отца, так и ходила за ребёнком по пятам. В 6 лет Настенька впервые убежала из дома в лес посмотреть, как мама работает на летней дойке в направлении уезжающей машины с доярками. Она проснулась утром рано и выбежала на улицу в белой сорочке с рисунком из двух крупных клубничек на груди. Машина, возившая доярок на летнюю дойку, уже скрылась за горизонтом, оставив шлейф пыли. Естественно малышка потерялась, а обеспокоенная бабушка, не найдя ребёнка в постели, подняла половину соседей на поиски.

Настя бродила одна в лесу и пугалась каждого шороха и треска сучка. Длинные тени скользили вдоль опушки, но не могли выйти на освещённую ярким летним солнцем поляну, на которой девочка собирала цветы и ягоды. Увлечённая рассматриванием птиц и «играющих на скрипках» кузнечиков, девочка перестала бояться и провела на поляне весь день. Когда ей захотелось пить, прохладный ветерок ласково обволок тельце ребёнка и подтолкнул в направлении подземного ключа.

Вечерело… И тени осторожно начали приближаться к ребёнку. Малышка испугалась и попятилась спиной от них. Из ниоткуда перед ней возникла высокая фигура пастуха, он ударил палкой о землю и тени отступили. Пастух взял ребёнка на руки и спросил:

– Как ты сюда попала?

– Я маму ищу, она доярка. – ответила девочка, внимательно разглядывая мужчину.

Красивый и высокий, лет 30-ти, с ярко голубыми глазами и сверкающими блестками, похожими на зеленые и желтые тени, которые мама иногда наносит на веки, он не был похож ни на одного из местных.

– Я Настя. Отнесешь меня к маме? – спросила девочка и одарила мужчину ласковой улыбкой.