Тамара Сальникова - Рябиновая осень

Прорисовано небо палитрой осенних мазков,
Серой влагой сочатся на стыках просветы,
Журавлиным крылом плачет позднее лето,
В перехлёст, в переклин, в переклик с кочевым куликом.
Рыжеглазый охотник ружьё расчехлил и готов
Занавесить весь мир перьевой круговертью,
Воздух пахнет морозом и смертью,
Уже зреющей в медных монетах зрачков.
Скоро выстрелы грянут, и тотчас, всех мёртвых мертвей,
Кувыркаясь, на землю опустятся птицы,
Где в рябиновый куст каждый клюв обратится,
Чтобы сытною кровью всю зиму кормить снегирей.

Незримый дирижёра жест —
И, вызывая неба слёзы,
Вдруг заиграл многоголосый
Осенний городской оркестр.
В аплодисментах тополя
Зашлись и рассыпают листья,
На горизонте мордой лисьей
Встаёт прохладная заря.
Вот-вот небес веретено,
Вокруг оси своей крутнётся,
Бог по щеке погладит солнце
И снегом постучит в окно.
А сердце гулко отзовётся,
Впустив в себя веретено.

Сыплет небо белыми крошками,
Все дороги кругом запорошены,
Люди, согнувшись, бегут – кто быстрее,
Спрятавшись в шарф от осенней метели.
Небо кидает хлопьями белыми,
Ангелы сверху что-то затеяли,
Всё покрывается слоем из снега
Всё побелело, замёрзло, осело.
Северный ветер сметает снежинки:
Хрупкие, тонкие чьи-то слезинки.
Всё прекратится когда-нибудь, но
Небо взорвалось, и сыплет оно!
Завтра всё стихнет, настанет рассвет.
Ангелов неба уже больше нет.
Станет спокойно и снежно кругом,
Чьи-то слезинки покроются льдом…

Я тебя закручу-заморожу,
Меня Марой зови белокожей.
Прихожу я с зимою искристой,
За снежинкой лечу я лучистой.
В зимнем царстве тебя приголублю,
Хладом стылым ты будешь загублен.
Я тебя обниму лютой стужей,
Спи, мой сокол, снегами закружен.
Я тебя провожу в царство хлада,
Там тебя в белоснежных палатах
За деянья твои по заслугам
Награжу, или будешь поруган.
Не старайся сбежать или скрыться,
Я за всеми повинна явиться.
На закате с моим поцелуем
Позабудешь судьбу ты земную.
Ты меня не растопишь весною,
Я змеёю ползу за тобою:
На дороге, на смертной тропинке,
Соберу твою жизнь по крупинке.

По жжёному хлебу земли,
По каждой мочёной корке
Люди зиму сжигать вели
На мартовские задворки.
Бранили снег неуёмно,
Ругали метель и стужу,
Как будто была никчёмной,
Как будто была ненужной.
Снег таял на скатах крыши,
На вётлах грачи кричали.
Смерть стала на зиму ближе…
А люди не замечали.

Снега до боли в глазах намело,
Двор застелили косматые травы,
Белыми стенами встали дубравы —
Так, что в округе и ночью светло.
Дремлют дома, каждым стыком простыв,
В шарф замотавшись по самые крыши,
Дымом печным размерено дышат,
Перебивая морозный мотив.
Иней на стёклах румянит бока,
Щурясь узором на зимнее солнце,
Пахарь на пашне небес в плуг упёрся,
В снежную крошку вспахав облака.
Именно он нам метелью смеётся,
Крепко чапиги зажав в кулаках.

Зимой, в колодце крепкого мороза,
Хранятся осени тугие слёзы.
Бог их строгает в кружку, топит в чай,
Вылавливает ложечкой печаль.
И пьёт, прищурив солнца взгляд карминный,
В прикуску с мелким яблоком рябины.
А всё, что с его кружки пролилось —
Над миром снегом встало в полный рост.

Зима свой первый танец танцевала.
Ещё юна, изящна и легка.
Её наряд из белого муара
Всю ночь сегодня ткали облака.
Ей заплетали волосы метели,
Ах, как блестели туфли изо льда,
Ах, как же щеки пламенем белели,
И как к лицу ей были холода.
Мороз играл, целуя флейту неба,
Так, как играть умеет только он,
И нотный стан в руках держала небыль,
И я не спал, но словно видел сон.

Наврите, синоптики, мне про погоду.
Пусть вместо дождя светит солнце весь день.
С утра я отправлюсь гулять на природу
И буду, как кошка, разыскивать тень.
Пусть в небе кружатся стрижи и вороны,
И утро под трели пройдёт соловья.
А я изучу все окрестные склоны,
Пройдя заливные луга и поля.
Подсолнухов шапки по солнцу ложатся,
И пчёлы кружат над цветочной страной,
И хочется полю в любви мне признаться,
Из детства вернувшись вечерней порой.