Дарий Харбер - Сожженные солнцем равнины. «Мы с тобой одной крови»

– Эй, Фостер – тихо произнесла я.

– Откуда ты знаешь, что я Фостер? – насупился он.

– У тебя на бейджике написано, дубень.

После этого целых тридцать минут он больше не реагировал на мои слова.

– Эй, Фостер, знаешь, что? Фостер? Фостер. Фостер. Фостер… – продолжала я.

– Моё имя Бен, – не выдержал он.

– Бен Фостер. Отлично, – ухмыльнулась я.

Он чуть поцедил карандашом по бумаге. И сказал:

– Скучное место – Школа. Неужели так будет каждый день?

– Нет, – ответила я, – мама сказала, что так всегда в первый день. В первый день тебя подготавливают к тому, что ожидает в году.

– Разве тебя не могли подготовить к тому, чтобы ты не разревелась на Линейке?

– Так, ты видел это?

– А кто не видел?

Тут я разозлилась. Ах, он маленький наглый дармоед Фостер!

(Тогда я ещё не знала значения слова «Дармоед», но мне казалось оно обидным, так что, я решила его использовать)

– Я уже умею читать немного, – похвастался Фостер.

– В детском садике учат читать, а я уже успела поработать не фабрике игрушек.

– Врёшь! – разразился Бэн.

– Нет.

– Да.

– Нет-нет-нет! Ни одного маленького ребёнка не возьмут работать на фабрику!

– Да замолчи ты уже, Бен Фостер!

Мисс Китенберг взглянула на нас. Она подошла к парте и оттащила Фостера за ухо к доске.

Бен взвыл: «А она!? Это всё она!»

Мисс Китенберг подошла ко мне и сказала, что бы я вышла за Беном к доске.

Я вышла. У доски было просторно. Я взглянула на класс. Оказалось, что парт было занято всего штук восемь. С моего места казалось, будто бы их было в два раза больше. На меня уставились глаза моих одноклассников, с которыми я всё ещё была незнакома.

– Ха-ха! – злобно выпалил Бен Фостер, – Так тебе и надо!

Я отвела взгляд и замолчала.

– Есть ли смысл в вашем споре? – произнесла Мисс Китенберг. Затем, она присела за свой рабочий стол и продолжила – Вам стоит выговориться. Мы вас все внимательно слушаем, – последнее предложение она плавно протянула, как бы придавая определённое значение.

Бен и я молчали. Я подошла к Бену ещё ближе и тихо прошептала на ухо:

– Если сейчас мы что-нибудь не скажем, то нам обоим влетит.

И Бен открыл рот. Он высказал всё, что только думал по этому поводу. Я же решилась не бросать его на амбразуру и точно также высказалась о том, как здесь скучно, и что людей мало. И нам всё равно влетело. Мисс Китенберг, выслушав каждого из нас, развела меня и Бена по разным углам. Так мы простояли недолго, но вернувшись на своё прежнее место, за парту, больше никогда не расставались.

Когда я была в четвёртом классе, мне исполнилось десять лет. Бену уже было одиннадцать. Он гордо задирал нос и часто трепал меня по голове, смеясь: «Моя маленькая задавака!». (Придумал же прозвище!) Я в свою очередь либо огрызалась, либо била его. Из Школы меня забирала мама. Но так было не всегда. Иногда меня провожал Бен. За это моя мама угощала его мороженым: ванильное с шоколадной стружкой. День за днём был один и тот же. Фостер таскал мой рюкзак после школы в будни, а в выходные вытаскивал меня на улицу, несмотря на то, что мне этого лично совсем не хотелось. Меня больше привлекала перспектива остаться дома и что-нибудь почитать. Но, тем не менее, я не могла отказать ему. И это необъяснимо, ведь, он до смерти бесил меня! И в то же время этот мальчишка знал, как рассмешить меня, и что я люблю ванильное мороженое. Никто не знал о мороженом, к слову. И всё бы продолжало крутиться колесом к колесу, если бы в конце четвёртого класса со мной не произошло кое-что странное… По крайней мере, тогда мне так показалось.

Однажды на уроке физкультуры, наш класс отвели в новый спортивный зал только что отстроенный в новом корпусе. На мне были синие спортивные штаны и чёрная футболка. Вместе с нашим классом была и параллель. Ко мне подскочил Фостер и начал дурачиться.

– На-на-на, наверное, на-на, мы сейчас будем играть против другого класса в вышибалы, – сказал он. Фостер всегда делал вид, что заикается, когда переговаривал нашего учителя физкультуры, страдающего дефектом речи.

– Наверное, – ответила я.

Наш класс расформировали. Фостер оказался в команде против меня. В общем-то, желания играть у меня особо не было, пока в меня не зарядили мячом прямо по пояснице. Я согнулась и упала. Поясницу жгло так, будто бы её только что ошпарили кипятком.

– Да будь проклят тот, кто это сделал! Дурацкие вышибалы! Не вышибалы, а выЖИбалы! – резко развернулась я на своего обидчика.