Сергий Чернец - Бывальщина. Сборник рассказов

Но жизнь на новом месте не удалась. В чужой семье – чужие порядки. Поначалу, от упреков свёкра и свекрови Дашеньку защищал Иван. Но устроившись на новую работу, в большой гараж механиком-слесарем-авторемонтником он начал выпивать. А запои его длились всё дольше: то на два-три дня, а то на целую неделю: утром уходил с похмелья с «разбитой» головой, а вечером приходил, еле держась на ногах. Их брак разваливался на глазах. О какой интимной близости могла быть речь с пьяным-то, еле двигающимся мужиком. И вся любовь пропала куда-то…

А последний штрих (который запомнился Даше, как разрушитель: «из-за картошки», – так на всю жизнь запомнила она) – была «чистка картофеля». Свекровь чистила тоненькую «шкурку», и заметила, что Дашенька срезает ножом кожуру с картошки толсто. И она со смехом упрекнула её в этом: мол, картошку и то чистить не умеешь! Даша пыталась объяснить: что в деревне держат скотину и картофельные очистки не выбрасывают в мусорное ведро, а варят на корм скотине и поэтому чистят толсто, чтобы скотине было что поесть, – так привыкли все деревенские. А свекровь уже «понесло», – и она, не перенося возражения, да ещё от девчонки-деревенщины, вспомнила и все остальные «грехи» Дашеньки. Началось: и мусор-то она не убирает или убирает плохо; и полы мочит сильно (Дашенька не жалела воды, у реки выросла); и не умеет в огороде ухаживать за грядками, – рассаду свеклы пропалывая, выполотые пересаживали на новое место, а не выбрасывали – «это тебе не колхозное поле, каждый росточек дорогой в городе и каждый метр земли дорог»…

Этим всё и кончилось, – слезами: Дашенька собрала быстренько чемодан и к вечеру к пяти часам, когда муж придёт с работы, готова была прощаться и уехать. А Иван пришёл пьяный и ещё принял сторону матери и тоже «обвинял» Дашеньку. Она, вся в слезах, выскочила с чемоданом и на автовокзал….

Так, вскоре, на развод бумага пришла от Ивана, – свекровь, никак, подсуетилась. И развели их по-быстрому, – тоже, наверное, стараниями свекрови, которая давно подобрала Ивану невесту новую, как узналось на суде. Эта девушка пришла на суд, Дашенька видела её в доме Ивана – приходила она как хорошая знакомая, соседка, якобы. «Ах, вот в чём причина-то была…» – поняла она. Оказывается, они ещё со школы коротко знакомы, учились в одной школе с Иваном, в параллельных классах.

После этого и Дашенька решила: что же это она, друга детства Пашку бросила ради какого-то «экзотического» городского незнакомца, – дура дурой! Она извинилась перед Пашей, и их дружба возобновилась и переросла в любовь. Они поженились осенью на праздник урожая. И на свадьбе деревенской гуляли чуть-ли не всем колхозом, были гости из соседних деревень, желая молодым счастья и радости.

_____________________

Теперь уже старость подкралась незаметно. И остались они вдвоем в своей лесной заимке. Рабочие приходили, как в городе, с восьми утра до пяти-шести вечера, даже летом. А лесником работать никто вообще не хотел.

Ужаснулась она – на кого оставит лес – её заботу?! Что после себя оставит, когда в землю сойдёт? Даже природой предназначенного материнского счастья она не испытала. Прожила жизнь навроде мужика: и охотилась и с браконьерами до рукоприкладства доходило, но с ней физически сильной справиться никто не мог. И муж в этом, Пашка, тоже, конечно, не виноват. Он выстудился, работая на сплаве ранней весной, в холодной воде всякий раз барахтался: с брёвен скользких, поди не упади: падали все. Они в больницу ездили даже когда ребёнка хотели, в город и анализы показали – невозможность детей иметь! Тогда, по девической своей наивности, думала она, что судьба благоволит ей, избавляя от мучений, которые претерпевает женщина при рождении ребёнка. А теперь, кажется, и жизнь отдала бы, чтоб только испытать эти наверняка сладостные муки.

Потянувший из долины реки с затона ветер взрябил воду, и длинный затон стал похож на огромную рыбу, с крупной чешуёй. И небо затянули тяжёлые облака. Намертво и беспросветно, казалось, затянули – быть дождю.

От весны до весны.

Ранней весной по глухим чащобам и заболоченным берегам лесных озёр пробирался охотник в густых лесах.

Много птиц и зверей видел он в пробудившемся от зимней спячки лесу. Видел, как на краю болота токует глухарь, как в молодом осиннике, на припёке пасутся большие лоси, а по оврагу вдоль ручья, пробираясь в своё логово, бежит с добычей серая волчица.