Гайк Октемберян - Война с НИЧТО. Эта война начинается в детстве и продолжается всю жизнь

ЛЁГКОСТИ, которое, вообще-то, предвещает что-то недоброе. Что-то НЕПОНЯТНОЕбыло и в столь поспешном бегстве того наглеца. Когда НИКТО через несколько минут опять увидел того и ещё четверых, направлявшихся прямо к НЕМУ, ЕГО сердце учащённо забилось, и в мышцах затаилась противная дрожь. Стало ясно, что тот побежал звать КУЧУсебе на помощь. В этой КУЧЕодин был на голову выше остальных и года на ДВАстарше их. НИКТО уже стоял, когда те приблизились. Колени мелко дрожали. Какая-то слабость охватила их. Но НИКТО не собирался убегать и не собирался ПОКАЗЫВАТЬ, что испугался КУЧИ. ЕГО ОКРУЖИЛИ. Самый высокий из КУЧИвстал перед НИКТО. И тот, кто позвал КУЧУ, встал рядом с тем перед НИКТО. И тот, кто возвышался над остальными, был из себя весь такой ПРАВИЛЬНЫЙ. Он стал задавать вопросы. В его голосе не было враждебности, а было какое-то вежливое ожидание. -Где ты живёшь? -Вот здесь, – ответил НИКТО и поднял руку в направлении своего дома. -Зачем ты его побил? -Он ПЕРВЫЙ начал! Бросал камни и прогонял меня. -Так и было, как он говорит? – обратился спрашивавший к стоявшему рядом с ним. А тот как-то потупился и со взглядом, направленным куда-то в невидимую точку, с живостью проговорил :-Я шёл… А он взял и напал на меня и побил. Тут НИКТО обернулся на удар кулаком ЕМУ в спину, но те трое, что находились у НЕГО за спиной, стояли как ни в чём не бывало. А тот, кто был на голову выше, развернул ЕГО к себе очередным вопросом так, словно он НИЧЕГОне заметил :-А он говорит, что это ты взял и напал на него и побил. -Он врёт! Он ПЕРВЫЙ начал… Тут снова НИКТО получил удар в спину, и опять опасения что-то самому нарушить, если броситься не на того, кто именно это СДЕЛАЛ, помешали ЕМУ сойти с этого места. -Что он начал?… – спросил на голову возвышавшийся из КУЧИи опять как будто НИЧЕГОне заметивший, но как будто стремившийся во всём как следует разобраться. -Камни бросать и… На этот раз НИКТО заметил пнувшего ЕГО сзади и, бросившись за ним, остановился, потому что тот уже успел далеко отбежать, а ЕМУ пришлось развернуться назад на очередной удар в спину. И этот, нанёсший предательский удар сзади, сразу же отбежал. Ещё один удар, который был намного сильнее прежних, заставил развернуться НИКТО назад. Тут ОН оказался лицом к лицу с тем, кто как будто собирался во всём разобраться, от кого тут же получил увесистый шлепок по лицу вместе с угрожающим предупреждением :-Ещё раз попробуешь его тронуть – как собаку побью! Понял?! -Понял… – проговорил НИКТО убитым голосом, отвечая тому, кто смотрел на НЕГО холодно и торжествующе. ЕГО как ПРОУЧИЛИ. И КУЧАдовольная этим ушла. Так НИКТО получил ПЕРВЫЙ урок того, что с места драки при любом её исходе нужно скорее уходить, что не следует оставаться и как ПОКАЗЫВАТЬсебя победителем. Опять с горевшими щеками ОН сошёл с места, на котором был оставлен ПРАВИЛЬНЫМИ, и поспешил поскорее скрыться дома. Что-то НЕПОНЯТНОЕопять одержало над ним верх. СКУЧИВШИЕСЯстановились для НЕГО олицетворением враждебности. Опять ОТЪЕДИНИВШИСЬ дома, ОН стал просматривать и просматривать то, что с НИМ ПОВТОРИЛОСЬ, снова и снова переживая произошедшее. НИЧЕГОкак не мешало подобным случаям продолжаться ДАЛЬШЕ. В том, что ПОВТОРЯЛОСЬраз за разом, всё только отчётливее вырисовывалось то, в чём старались поупражняться ПРАВИЛЬНЫЕ, и всё яснее становилось, что что-то НЕПОНЯТНОЕдолжно сразу настораживать, что всё НЕПОНЯТНОЕлжёт. Но какие-то опасения самому что-то нарушить как СВЯЗЫВАЛИНИКТО и продолжали подводить ЕГО, помогали как обезоруживать ЕГО и помогать ЕМУ раз за разом попадать на какую-нибудь нечистоплотную уловку. Но это всё только помогало ЕМУ накапливать жестокий опыт в этой войне. И чем больше он становился, тем больше НИКТО дома начинал себя казнить. Когда ОН, как утрачивал весомость того, что хранила ЕГО память, и в очередной раз позволял себе поверить в то, что ЕГО обидчики решили всё-таки как пойти на примирение, которое как не могло обойтись без ЗАТЯГИВАНИЯв разговор с неизбежными при этом вопросами, и без того, чтобы ЕГО ОКРУЖАЛИ, НИКТО снова получал жестокий урок. Когда ЕМУ приходилось вспоминать о том, как начинали обрушиваться на НЕГО предательские удары после того, как позволил себе поверить в благие намерения своих обидчиков, ОН чувствовал, как ЕГО лицо начинало пылать, а сердце безудержно колотиться о рёбра. ОН злился на самого себя за то, что дал себя СВЯЗАТЬи опутать паутиной вопросов и СДЕЛАТЬсебя МИШЕНЬЮ. НИКТО с каждым разом всё больше начинал верить своему опыту, своей памяти, чтобы какие-то неистребимые опасения самому что-то нарушить НЕ СДЕЛАЛИ бы ЕГО в очередной раз уязвимым для предательских ударов. Эти опасения продолжали ЕГО подводить, но ПЕРВЫЙ же предательский удар как встряхивал ЕГО память, и ОН уже бросался в сторону из КРУГАи сразу срывал с земли камни. Когда ЕМУ в одиночку приходилось как-то справиться с КУЧЕЙобидчиков, только камни помогали ЕМУ. После того, как ОН уже сорвал с лица земли несколько камней, чтобы всем хватило, уже напрасными становились попытки ЕГО обезоружить. И ДЕЛАЛИСЬэти попытки так, словно ОН шёл уже против каких-то ПРАВИЛ. „Брось камни! – говорили ЕМУ. – В камне есть кровь!!“ НИКТО ни одного камня не собирался ронять на землю, а изо всех сил начинал бросать их в тех, кто, в конце концов, начинал понимать, что им лучше заткнуться и самим спасаться бегством. Когда отец НИКТО, издали замечал уже ОКРУЖЁННОГОсына, кричал ЕМУ: « Не стой!!! Не разговаривай!! Бей!!! Не бойся!» Несколько раз голос отца помогал ЕМУ разорвать КРУГдо начала предательских ударов. Мать решила отдать НИКТО и ЕГО сестру, она была младше ЕГО на три года, в детский сад, чтобы ей самой можно было устроиться на работу. Она завела ЕГО в большую комнату с КУЧЕЙнезнакомых ЕМУ детей и, улыбаясь, оставила ЕГО и ушла, скрывшись в дверном проёме. НИКТО остался стоять как с прилипшими к полу подошвами со знакомым ощущением покинутости и какого-то предательства, продолжая смотреть в тёмный дверной проём. В ту же минуту на ЕГО глазах выступили слёзы. И ОН опять не мог сдвинуться с места и опять не знал, что ЕМУ ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ. Какая-то женщина, то ли воспитательница, то ли нянечка, взяла ЕГО за руку, повела за собой и посадила за столик. Как раз наступило время завтрака, когда НИКТО оказался в детском саду. А ЕМУ НИЧЕГОне хотелось есть. После завтрака кто был пошустрее, тот и расхватал самые лучшие игрушки. НИКТО не стал играть с неинтересными и со сломанными игрушками. Он опять не знал :куда себя деть. ЕМУ было НЕПОНЯТНО :почему ОН не мог оставаться дома? Почему ОН оказался ОТДЕЛЬНОот своих игрушек? И спать ЕМУ не хотелось, когда ЕМУ ПОКАЗАЛИкровать. ЕМУ пришлось просто лежать в наступившей тишине. Вдруг ЕМУ в голову пришла мысль о том, что можно попроситься уйти из детского сада у сидевшей на стуле другой какой-то женщины. Приподнявшись, ОН спросил с кровати :-Можно :я домой пойду? -Нет. Ты потеряешься? -Я знаю дорогу. -Нет. Нельзя, – сказала эта женщина уже так, как отрезала. Ответить ей как-то иначе, вероятно, мешали какие-то ПРАВИЛА. Уронив голову на подушку, НИКТО печальными глазами стал смотреть на плакавшее дождём окно. Вечером после четвёртого дня, проведённого в детском саду, ОН решил, что с НЕГО этого хватит. В матери тоже было что-то НЕПОНЯТНОЕ, и поэтому НИКТО обратился к отцу :-Я больше не пойду в детский сад! -Не хочешь – не иди. Но такой ответ не давал НИКТО уверенности в том, что ОН и в самом ДЕЛЕможет больше не ходить в детский сад. И ответа отца было как маловато для такой уверенности. У матери же был такой щит, что ей не стоило даже пытаться сказать о своём решении. И НИКТО поздним вечером тайно взял запасной ключ от двери их квартиры. Отец в ту, следующую, неделю работал на заводе во ВТОРУЮсмену, и он должен был утром отвести детей в детский сад. Он и разбудил НИКТО и ЕГО ДВУХЛЕТНЮЮсестру наступившим утром. И для НИКТО получалось так, что отец всё равно собирался отвести ЕГО в детский сад, несмотря на то, что сказал накануне вечером. НИКТО оделся и положил в карман ключ, чтобы потом, когда убежит, мог попасть домой. По дороге в детский сад НИКТО стал напряжённо думать о том, что когда и где ЕМУ будет лучше всего убежать. Так ОН с отцом и с маленькой сестрой дошли уже до самой ограды детского сада. В надежде на то, что ЕГО маленькую сестру отец не оставит, что вместе с ней он ЕГО не сможет догнать, что она послужит как каким-то препятствием для отца, НИКТО взял и выбежал вперед как будто ко двери в ограде, но тут же резко бросился бежать вправо через дорогу и по другой её стороне изо всех сил побежал домой, не обращая внимания на слова, с которыми отец обращался к НЕМУ. Прибежав к двери, ОН сумел ДОТЯНУТЬСЯдо замочной скважины и вставить в неё ключ, но повернуть его не смог. ЕМУ для этого не хватало роста. Пришлось принести три кирпича к двери, сложить их друг на друга, чтобы встать на них и повернуть ключ. Оказавшись дома, НИКТО притащил стул, встал на него и ЗАКРУТИЛзадвижку накладного замка. Хоть ОН и знал, что если так закрыть дверь, то снаружи ключом уже не получиться открыть замок, но всё равно боялся, что этого будет мало. Дверь открывалась вовнутрь, и НИКТО решил её забаррикадировать. Надёжнее всего было придвинуть стол, СДЕЛАННЫЙиз большого листа прессованных древесных опилок и четырёх ножек из строенных стальных прутьев. Каким-то неожиданно тяжёлым оказался этот стол для НИКТО. Его даже с места сдвинуть не получалось. НИКТО даже залез под стол, чтобы, уперевшись в него верхней частью спины с одного его края, попробовать оторвать от пола ДВЕего ножки и попробовать протащить его по полу на ДВУХдругих. Но со столом у НЕГО так НИЧЕГОи не получилось. Тогда НИКТО стал таскать к двери стулья. Ещё ОН принёс ДВЕтяжёлые ватные подушки. Потом принёс ещё ДВЕпуховые подушки. Когда отец вернулся назад, то не смог ключом открыть дверь. -Сынок, открой! -Нет! Не открою! -Открой. -Нет!! Я не пойду больше в детский сад! -Я сказал воспитательнице о том, что ты не хочешь туда ходить. Она сказала, что если он не хочет, то пусть не ходит. -Я не верю! Я не пойду в детский сад! -Не хочешь – не иди. И та женщина тоже сказала, что если не хочешь ходить, то можешь не ходить. Открой. -Нет!! -Я тебя больше туда не отведу. -Ты меня обманываешь! -Нет, сынок. Я тебя не обманываю. Я тебя больше туда не отведу. ДВОЙСТВЕННОЕчувство продолжало мучить НИКТО. ОН боялся обмана и не хотел держать отца перед запертой дверью. ОН любил отца, и это ПЕРЕТЯНУЛО. И ОН стал оттаскивать от двери всё, что к ней принёс. Потом встал на оставшийся у неё стул и ОТКРУТИЛзадвижку замка назад. Когда дверь открылась, и отец зашёл в дом, сердце НИКТО сжалось так, как будто ОН выпустил раз проведённого ИМ джинна, против которого уже НИЧЕГОне сможет СДЕЛАТЬ. Но отец не обманул ЕГО. И НИКТО мог уже ЦЕЛЫМИ днями находиться дома, выходить из него и возвращаться тогда, когда ЕМУ было нужно. Кто-то высыпал на ближайшем углу футбольного поля КУЧУопилок вместе с гладкими обрезками твёрдых дощечек. НИКТО и ещё одного мальчика, ЕГО ровесника, жившего в том же доме, что и ОН, привлекла эта КУЧАчистых приятно пахнувших опилок. Когда они ВДВОЁМвозились с этой КУЧЕЙ, к ним подошёл ещё один, живший в другом доме. Он на три – четыре года был старше их. И он взял ДВЕгорсти опилок из КУЧИи стал струйкой, как РАСТЯГИВАЯудовольствие, высыпать их на голову именно НИКТО. И лицо у него даже поплыло от такого удовольствия. А отец НИКТО сидел неподалёку и, незаметно и быстро подкравшись, поймал того, у кого лицо сразу исказилось и передёрнулось от страха, кто успел отбежать лишь на несколько шагов, кто пытался вырваться и убежать. Отец НИКТО силой приволок того, ПРИТЯНУЛк КУЧЕ, вжал того в НЕЁ головой и стал горстями брать опилки и втирать тому в голову так, словно собирался искупать того в древесных опилках. Тот при этом кричал как резанный. Его крики заглушались руганью отца. На дороге у того угла футбольного поля собралась КУЧАдетей и взрослых, в которой все стали переговариваться между собой, осуждая отца НИКТО. И дети ВТОРИЛИвзрослым. Отец НИКТО словно выглядел для них каким-то чудовищем. НИКТО от всего этого побежал домой. Через несколько дней после этого НИКТО играл с одним мальчиком, тоже своим ровесником, прямо перед окнами той квартиры на ПЕРВОМ этаже, в которой жил. ДВОЕдругих, их ровесников, которые жили на на четвёртом и пятом этажах и поднимались к себе через третий подъезд, ни с того ни с сего стали бросаться камнями, когда пробегали мимо них. Именно НИКТО оказался для них как самой подходящей живой МИШЕНЬЮ. ОН даже не успел сам схватить подходящий камень, когда один из брошенных в него камней попал ЕМУ в голову у правого виска. И вся правая ЕГО щека вскоре обильно залилась кровью. ЕГО отец опять стал ругаться перед опять собравшейся КУЧЕЙиз взрослых и детей. Но на этот раз не было слышно голосов осуждения в этой КУЧЕ. Крови было так много, что никто не смог открыть свой рот. Каким-то ПРАВИЛОМначинало выглядеть то зло, которое устойчиво ПОВТОРЯЛОСЬпротив НИКТО. ОН отличался от ОКРУЖАВШЕГОЕГО большинства. ОН был светлее.Читать дальше