Ольга Дерябина - Невидимка

Я замер, боясь привлечь к себе внимание. Дым спрятанной за спиной сигареты сливался с зависшим над башкой облаком. С ужасом представив свою участь, я забыл, как дышать.

Гитлер военной походкой прошагала мимо, не обратив внимание ни на меня, ни на «нимб» надо мной. Когда она скрылась за углом нашей курилки, я радостно выдохнул, в две затяжки прикончил сигарету и полез за второй.

Вот так повезло – пронесло!

***

После перекура в приподнятом настроении я направился в школу, где – кто знает! – меня мог ждать сюрприз. К примеру, министерство образования выдало приказ ставить оценки не по результатам годовой успеваемости, а по результатам достигнутого организмом роста или за смазливую мордаху. А что? Мечты сбываются не только у «Газпрома».

Или вузы самостоятельно решили принимать перспективных парней и девчонок без единых экзаменов, просто по алфавиту. С фамилией «Авдеев» я точно был бы проходным. Или важные работодатели устроили отбор для воспитания новых кадров за большие деньги, и я стал пионером мегаперспективного проекта.

Мда, губу, конечно, раскатал. Хотя, что касается моих губ, то сейчас они были растянуты до самих ушей, и я ничего не мог с этим поделать.

В вестибюле я решил глянуть на себя в зеркало, чтобы оценить масштаб дурацко-счастливого отпечатка на фейсе, заодно урезонить неспокойную шевелюру. И… О чёрт! Как это понимать? В зеркале меня не было!

Я пялился в отражение. Вот массивные решётки, огораживающие раздевалку. Вот весёленькие зелёные шторки под потолком, чтобы школа не походила на тюрьму. По пятнистому полу первоклашки выплёскивали избыток энергии.

А меня – нет!

Я вплотную подошёл к зеркалу, смотря сквозь себя на решётки. решив, что это «глюк». Затем подошёл к другому. Эффект оказался тот же: решётки со шторками были на месте, мелкие продолжали носиться, а меня не было.

У следующего зеркала две подружки-оторвы, кажется, из 8 класса, малевали губы тёмно-синей помадой. Я подошёл к ним вплотную и заглянул каждой в глаза, скорчив морду лица. Ни одна из них и бровью не повела. Тогда я вернулся к охраннику – Димону Савельеву, выпускнику этой школы, оттрубившему в армии. Он чинно пил кофеёк, заглядываясь на девчонок постарше и игнорируя беспредел мелких.

Я наклонился, посмотрел ему в глаза, подул на кофе – бесполезняк! Моё присутствие оставалось вне зрительных частот окружающих. Что это значит? И тут я понял, в чём сюрприз. Этот день я могу прожить так, как захочу, причём, безнаказанно. Внутри засела твёрдая, как гвоздь, уверенность, что завтра всё вернётся на круги своя. Так какого лешего я теряю время?

Я невидим. Я свободен!

Хлопнув по дну кружки вверх, я пошёл совершать подвиги. Девчонки-восьмиклассницы оторвались от своих губ и засмеялись. Димон не понял, с чего вдруг взбеленился кофе, вынырнув фонтаном, и смущённо начал затирать пятно.

Пока лафа не кончилась, я решил навестить наших прекрасных дам.

Сегодня я определённо был фортовым. Женская раздевался у спортзала не пустовала, и здесь переодевались девчонки из параллельного класса. «Бэшки» отличались не только хим-био-направлением, но и офигительными фигурами. Практически все перешли из спортивного класса, в котором их собрали после началки. Девчонки часто были в разъездах: играли за честь школы, района и города, области в волейбол и баскетбол, соревновались в плавании. Как следствие – высокие, подтянутые, в нужных местах бугристые тела. На них загляденье смотреть даже в «верхней» одежде. Что говорить, когда оставалось одно бельё.

Я с трудом подавил своё восхищенное «вау», не зная, услышат ли моё присутствие спортсменки, и с ещё б о льшим трудом сдержал себя от соблазна пощупать то, что находилось под кружевами.

– Башка трещит не по-детски, – пожаловалась одна из спортсменок, натягивая спортивные шорты.

– Пила, что ли? – усмехнулась другая.

– Да нет, – поморщилась первая. – Мозг готов взорваться. Эти консультации уже задрали. Чувствую, скоро из черепа ядерный «гриб» рванёт.

– Ты чё стонешь-то? Как будто в первый раз, – вступила в разговор капитан и заводила команды Марьянка Васильева. – Но ты права: могли уже отстреляться. Какому идиоту пришло в голову перенести соревнования? Сейчас бы сумки паковали.

Марьянка была самая симпатичная и фигуристая из сборной. Я подошёл поближе и засопел прямо над её грудью, пожирая выпуклости глазами. В следующий момент я получил кружевами по носу. Капитанша щелчком расстегнула лифчик, обнажив упругие дыньки. Она нисколько не смущалась своей наготы (хотя такие формы грешно прятать и стыдиться), неспешно достала из сумки спортивный лифчик и спрятала под ним свои достоинства. Я зажал рот руками, чтобы смачно не отвесить комплимент.