Любовь Арзамасцева - Планета без названия. Сказка

«Вить, вить».

– Ой, мамочка, – ахнула про себя хозяйка тарелок, – неужели эти птицы мне в наушники по-русски говорят. Не успела она додумать до конца, как в наушниках ее мысль моментально озвучилась, и прогремела в уши с такой силой, что девочка сорвала их, и опять бросилась к старшей сестре:

– Даш! Мне птицы в наушники говорят, и я в наушники говорю, это какие-то волшебные наушники. Вот на! Попробуй сама! Ну, Даша…

Сонные глаза старшей, равнодушно скользнули по лицу заполошной младшей, и опять прикрылись длинными ресницами, -Эх, Саш! Сейчас бы перекусить не мешало! Что-то долго Бадед не приезжают, не случилось ли чего?

– А это я сейчас выясню – заявила младшая, решительно нацепила наушники и вернулась на прежнее место. Птицы сидели все там же и так же распевали свое «Вить, вить».

– Птички, а птички, – прошептала Саша – Вы не знаете, где Бадед?

Наушники моментально озвучили вопрос и оглушительно прогремели:

– Знаем.

– Где?

– В Париже.

– В каком Париже?

– В каком Париже, мы не знаем. Мы только слышали, как бабушка кричала на все дачи, что наконец-то ее мечта исполнилась, но поскольку она не может появиться там в своем драном купальнике, то дед эгоист и жмот.

Саша расхохоталась, потому что эта история повторялась уже не одно лето. Из-за этого купальника, бабушка не только в Париж не ездила, но и на ближайший пруд не ходила, что, впрочем, не мешало ей разгуливать в нем по даче, ничуть не смущаясь присутствием многочисленных соседей- мужчин, которые практически ничем не отличались от парижских. Но, похоже, бабушка об этом не ведала, и ей казалось, что мужчины вне дачного городка, -это те, которые смотрят только на купальник, а те, которые внутри, только на нее.

– Так как же они все-таки уехали в Париж? – вопросила, отсмеявшись, Саша.

– Так и уехали. Дедушка, оказывается, сначала купил ей купальник, но забыл сказать, а потом путевки в Париж, и сказал об этом сначала.

– Ой! Дед какой был, такой и остался- по-старушечьи вздохнула Саша и, вдруг, по детски завопила – А как же мы? Нам то что делать? Мы есть хотим!

– Саш! – наставительно заметил глава птичьего семейства, – Кончай вопить. Ты с прошлого года тоже не очень-то изменилась. Ключи от дачи сама знаешь где, магазин недалеко. Сходи, купи чего нибудь, ну и про нас не забудь.

– А на что я куплю? У Даши денег хватило только на дорогу. Мы же думали, что Бадед на даче.

– Вот свалились на нашу голову! – как-то, почти по бабушкиному, проворчала трясогузкина жена – Теперь и денег ей надо добыть.

– А вы можете? – доверчиво спросила Саша.

– Мы не можем, но мы знаем, где деньги лежат.

– Где? – полюбопытствовала Саша.

– Под фундаментом со стороны входа. Там потрепанная сумка лежит, а в ней полно зелененьких.

– Откуда у Бадеда столько денег? – не поверила Саша.

– У них сроду денег нет, потому что излишки они вам сплавляют. Но, сегодня рано утром, когда Бадед уехали, к даче подлетела на бешеной скорости какая-то черная здоровенная машина, оттуда вылез бритый верзила и выволок сумку. Из нее деньги посыпались, он их обратно кое-как затолкал, бросил под фундамент, и так рванул с места, что только тормоза завизжали. Всех птиц переполошил.

– Сказки, – не поверила Саша.

– Поди, проверь, – предложили птицы.

– Вот и проверю, – Саша опрометью кинулась к сестре и на одном дыхании вывалила только что полученные сведения.

Даша осуждающе покрутила пальцем возле виска. Саша взвилась и в один миг очутилась под фундаментом. Через минуту, перед Дашей лежала потрепанная черная сумка, доверху набитая чужеземными деньгами, а рядом с ней стояла торжествующая сестра с пальцем крутящимся возле виска. Помимо всего этого, на плечах у сестры сидели две птицы. Одна на левом, другая на правом плече и тоже почему-то крутили крылом возле виска, каждая, конечно, возле своего.

Ленивая Даша мгновенно переработала внутри себя полученную информацию и потребовала у Саши наушники. Та покорно отдала и через некоторое время, необычности как-то потеряли свою остроту, и вся четверка непринужденно общаясь между собой через наушники, выработала план действий в этой нестандартной ситуации.

Решили истратить одну зелененькую на пропитание всей компании, остаться ночевать на даче, а утром, которое всегда мудренее вечера, решить, что делать дальше.

Незаметно подкрался тихий, майский вечер. Пушистые прозрачные облака,

пронизанные заходящим солнцем, раскрасили пастельными тонами весеннее небо, и оно нежным ковром раскинулось над свежезеленым, буйно распустившимся лесом. Заливались соловьи. Не отставали от них и пеночки, и орешницы, и трясогузки. Сулила вечную жизнь кукушка, и даже лягушки, каким-то образом, так гармонично вписались в общий песенный хор, что можно было подумать о, возможно существующем, дирижере этого необыкновенного концерта.