Илана Кузьмина - Треугольник Пенроуза

Дальше всё произошло практически мгновенно, но для Андрея, как в страшном сне или в фильме ужасов, время необъяснимо замедлилось. Он и потом до мельчайших подробностей мог припомнить всё, что случилось в эти несколько мгновений. Сначала Андрей услышал рёв мотора, потом из-за поворота показался автомобиль. Водитель не справился с управлением, летя на бешеной скорости, и теперь машина неслась прямо на молодую пару, сидящую за столиком, на мужчину, открывающего дверцу своего автомобиля, и на них с Мариной. Андрей, не думая, метнулся к женщине, схватил её за руку и отшвырнул в сторону. Самого его по инерции отбросило на киоск, плечо вспыхнуло болью, и сквозь эту боль он услышал скрежет сносимого заграждения и сминаемых от удара корпусов машин, звон разбившихся фар и стёкол, визг и крики людей. Потом откуда-то снизу донёсся глухой звук упавших с обрыва автомобилей, унесших с собой и подмявших под себя трёх невинных людей. Не вписавшийся в поворот шофёр стал четвёртой жертвой.

Реальность вернулась в нормальное течение времени, Андрей стоял и безумными глазами озирался вокруг. Вскоре его сознание вновь пришло в состояние понимания и осмысления действительности. Плечо болело немилосердно и при малейшем движении вспыхивало огнём, от которого слегка путалось сознание и подташнивало. Андрей поискал глазами Марину. Женщина ползала по земле на коленях и что-то искала руками в пыли, тяжело дыша.

– Куда же делась эта серёжка? Золотая серёжка, упала и пропала, куда она делась… – бормотала Марина вполголоса, не переставая.

Андрей несколько мгновений изумлённо смотрел на спутницу, пытаясь осознать, что происходит. До серёжки ли сейчас! Он подбежал к Марине, помог подняться, и слегка встряхнул её, морщась от боли в плече.

– Марина! Марина, вы целы? – тяжело дыша, прокричал Андрей, лихорадочно осматривая женщину взглядом. Увидев в пыли что-то блеснувшее на солнце, мужчина наклонился и поднял золотую серёжку с белой жемчужиной. – Вот ваша серёжка. С вами всё в порядке?

– Да, вроде бы в порядке, – растерянно ответила Марина. Она немного пришла в себя, увидев Андрея, но её так трясло, что было слышно лязганье зубов. Андрей сунул в руки спутнице найденную серёжку, Марина недоумённо посмотрела на неё и гневно воскликнула: – Какая серёжка?! О чём вы говорите, тут люди погибли, а вы…

Женщина всё же вдела в ухо серёжку и уже более осмысленно взглянула на спутника. Стресс прошёл. Почти прошёл.

Продавщица киоска визжала, как поросёнок. От её непрерывного крика голова уже начинала пухнуть. Андрей подошёл к женщине и от всей души влепил ей пощёчину. Продавщица захлебнулась криком и замолкла, затем благодарно кивнула ему. Наконец-то наступила тишина! Андрей с Мариной осмотрелись и осторожно подошли к обрыву. Андрей машинально отшатнулся: не любил он высоты, но всё-таки заставил себя подойти к самому краю и посмотреть вниз. Ужас! Автомобиль лихача, ударившись в стоящую машину, сбросил её вместе с хозяином вниз, а заодно и мотоцикл, и столик с молодёжью, сам свалился туда же и теперь горел с чёрной копотью. Марина зажала рот ладонью и тихо заскулила.

Андрей всматривался вниз, надеясь заметить какое-нибудь шевеление. Вдруг кто-то выжил! Хотя… с такой высоты… Не отводя взгляда от горевшей машины, он достал телефон и позвонил в полицию.

Андрей смотрел вниз широко распахнутыми глазами, и его как током пронзила жуткая мысль: только что внезапно оборвались четыре жизни, а ничего не изменилось. Ничего! Люди беспечно и весело купаются в море, загорают и радуются жизни. Там, внизу, лежат еще тёплые изломанные и изувеченные тела, а природа равнодушно продолжает нежиться в солнечных лучах и любоваться собой, и ей решительно нет никакого дела до гибели каких-то четырёх людишек. Подумаешь, четырьмя больше, четырьмя меньше – никакой разницы!

«Вот так, – подумал Андрей, – живёт человек, кого-то любит, кого-то ненавидит, обижает он, предают его, радуется и завидует, карабкается вверх – к достатку, почёту, славе. Сколько сил и времени убивает он, чтобы достичь того, что ему кажется нужным, порой идёт по головам, полагая, что жить будет вечно. Но нет! В любой миг твоя достаточно обеспеченная или не очень, красивая или скучная жизнь может оборваться, и ничего в этом мире не изменится, будто и не было тебя вовсе».

В эту минуту Андрей ощущал себя крохотной частичкой громадного мира, маленькой песчинкой на сочинском пляже, не более. Вот так и я умру когда-нибудь, а вспомнит ли кто меня хотя бы через год, а через десять лет? На мужчину накатила такая смертельная тоска, как будто ему сию минуту нужно было отправляться на тот свет. Сердце болезненно сжалось и вспыхнуло жгучей болью. Да что же это!