Ольга Белоус - Письмо без адреса

Проболтавшись около года в кулуарах Верховной Рады и получив бесценный опыт, который заключался в том, что от этого места нужно держаться как можно дальше, вернулась к подъему экономики государства путем развития собственных небольших предприятий. Теория Х и Теория Y. Попытка построить демократический строй в отдельно взятой компании привела к вполне предсказуемому результату. Денег можно было заработать нормально, но желающих их с тобою разделить оказалось значительно больше, чем денег как таковых.

Ко многим вещам можно и нужно относиться с юмором. К некоторым – не получается. Впервые поднятый в 1993 году вопрос о вероятности покупки авиабилета в один конец в итоге стал реальностью. Вот и живем теперь в Окленде. И у меня появилось время излагать свои мысли на бумаге не только в качестве коммерческих договоров, но и в виде художественной (хочется так думать) прозы. Впрочем, Ангелы поэзии тоже периодически меня посещают…

Таким образом, все вышеизложенное, плюс персональные склонности, а также ответственность перед следующими поколениями привело к тому, что часть накопленной информации из базы данных жития стала перетекать из оперативной памяти на твердые носители. Для удобства пользователей, то есть, читателей.

Что дальше? А что-то будет. В общем, продолжение следует…

Мои дорогие, мои любимые папа и мама!

Как давно я не разговаривала с вами, как давно не обращалась к вам…. И я решила написать. Вы никогда-никогда не прочтете этих строк. Я опоздала.… Опоздала безнадежно и бесповоротно. Вы никогда не узнаете, как я люблю вас, как благодарна за вашу любовь и самоотверженность. И, как проявляется фотография, так с каждым годом все ярче и отчетливее проявляется моя любовь и благодарность к вам.

Я хочу поговорить с вами, хочу рассказать о своей признательности и любви. Хочу сказать вам о том, о чем никогда не говорила. У нас не принято было изливать свои чувства вслух. Но я так хочу побыть снова с вами и, хотя бы мысленно, снова обратиться к вам…

Папа…. Мы стоим в нашем саду у вишни. Ты в майке, с колючей щетиной что-то говоришь мне, а я спешу – мы с мужем должны ехать в командировку. Я торопливо целую тебя в щеку и сажусь в машину.

Это была наша с тобой последняя встреча на земле. Таким я тебя запомнила навсегда….

Папа, ты никогда не говорил мне, что любишь меня. Но я всегда знала, что была твоим любимым сыном и дочерью «в одном флаконе». Ты звал меня помочь тебе с ремонтом нашего старенького «Москвича» и я, 6-8-летняя пацанка с гордым видом подавала тебе нужные гаечные ключи или самозабвенно «прокачивала» тормоза. А однажды мы ехали с тобой вдвоем, и тормоза отказали. Мы были на спуске, и я даже не поняла ничего. Просто ты вдруг резко повернул руль, ударился колесом в бордюр раз, второй, третий.… К счастью, там был отворот в переулок, и ты свернул туда. Я уж не помню, как мы вернулись домой. Вскоре после этого, мы отправились с тобой вдвоем в Киев, а оттуда, вместе с твоим родным братом в Одессу. Это у меня в жизни был особый предмет для гордости: я с папой вдвоем ездила на море!

Твой брат ездил на «Волге» со спецномерами, так что мотор там, конечно, был другой. Ему, я думаю, было скучновато ехать в одном ритме со старым «Москвичом». Он, то вырывался вперед, то отставал. Но на одном коротеньком интервале дороги, когда он ехал за тобой, тебя тормознул гаишник. Ты съехал на обочину, и милиционер пошел к твоей машине, но, тут же, следом за тобой, на обочину стала съезжать и крутая «Волга». В том своем нежном возрасте я не очень разбиралась в тонкостях рангов, статусов и других регалий, (впрочем, я и сейчас оцениваю людей не по табличке на двери, а по делам их, это у меня, наверное, твое наследие). Но я вдруг увидела, как резко изменилось лицо гаишника. Он не просто побледнел, он побелел и быстро-быстро замахал тебе жезлом, мол, езжай ради Бога, от греха подальше. И мы поехали….

Это была коротенькая поездка, пару дней не больше. Но на море мы ездили всей семьей каждый год. И я помню, как ты учил меня нырять и плавать. Нам всегда было весело вдвоем. А помнишь, как мы вставали в четыре утра и ловили на пирсе бычков? Ты сделал для меня персональную «донку» на пять крючков и, когда я ее вытаскивала, там обязательно трепыхалось 2—3 рыбки. А потом мама жарила их нам на обед на керосинке на берегу возле палатки. И это была самая вкусная и сладкая рыба, которую я когда-либо ела.