Константин Семёнов - ПГТ. Роман о людях

Самый язвительный скепсис вызывали во мне рассуждения о наличии какой-то там «души». Чушь несусветная. Есть мозг, есть составляющие его нейроны и связи между ними. Все. Остальное – сказки и исчезающая пробка от лимонада, которая, на самом деле, никуда не исчезает.

Наверное, с подобными убеждениями я бы и закончил свою жизнь, если бы не ряд событий, о которых мне хотелось бы рассказать. Они встряхнули меня и повернули вспять. Для стороннего взгляда в них не было ничего особенного, но ведь и крышка от лимонада – не событие мирового значения, верно? Видимо, у каждого человека в жизни есть такие «крышечки», которые безвозвратно меняют его жизнь. Такой «крышечкой» и стал для меня ПГТ.

Мне понадобилось почти сорок лет, чтобы понять: чудо не в фокусе. Чудо – в человеке, который его делает.

– Здравствуйте, могу я поговорить с Олегом Григорьевичем?

«Нет, не можете, – подумал я, – вы же не ему звоните, а на прямую линию Президенту Путину».

– Да, это я.

– Меня зовут Владислав Всеволодович, – и в трубке повисла тишина.

Есть люди, которые считают, что окружающие просто обязаны угадывать их намерения, едва лишь будет произнесено имя. Такое весомое, всем известное имя. «Ой, это же Владислав Всеволодович! – должен был бы мысленно восхититься я. – Кто не знает дядю Степу? Дядя Степа всем знаком!». «Чего изволите, Всеволод… то есть Владислав Всеволодович?», – должен был бы продолжить я уже вслух. Но я воздержусь от такого продолжения. Излишнее подобострастие людей расслабляет. Звонок входящий, деньги трачу не я. Подождем.

– Олег Григорьевич, – продолжила трубка голосом оскорбленного целомудрия, – мне вас рекомендовали.

И опять тишина. Замечательно. Надеюсь, рекомендовала меня никто иная, как Мерилин Монро. Мы же оба, я и Владислав Всеволодович, с ней на дружеской ноге. Так что больше некому.

– Скажите, когда мы сможем встретиться? – спросила трубка совсем уже надуто.

Мне даже стало ее, трубку, немножечко жалко. Ну, чего я ее мучаю? Тем более, понятно, что дальше хранить молчание бессмысленно. Мячик-вопрос переброшен ко мне.

Незнакомые люди звонят мне, на самом деле, редко. И если неизвестный мне человек начинает разводить тайны мадридского двора, меня это настораживает. В последний раз, когда со мной говорили столь же загадочным образом, это закончилось плохо. Меня заманили на презентацию, где продали путевку в какой-то затрапезный турецкий отель в три раза дороже ее реальной стоимости. Кредит я потом отдавал больше года. Так что всякие таинственные незнакомцы, потенциальные являющиеся агентами по продаже всякого барахла и наймитами мирового капитала, меня очень напрягают. Нет бы просто, четко, по-военному – мол, такой-то и такой-то, хочу подарить вам миллион долларов наличными…

– Владислав Всеволодович, – произнес я голосом, достаточно твердым, чтобы указать собеседнику его место, но без грубости, дабы не отпугнуть, если, по случайному стечению обстоятельств, звонит все-таки клиент. – Не могли бы вы чуть подробнее рассказать о сути дела. У меня, к сожалению, очень напряженный график, и я должен понимать, о чем будет идти речь во время встречи.

Это я, конечно, вру. Никакого напряженного графика у меня нет. Работа в РГИА (Российском государственном историческом архиве) почетна, но не обременительна. Обратной стороной такой расслабленности является мизерное вознаграждение, которое стыдно даже называть зарплатой. Живу я, конечно, не за счет этой государственной подачки, а благодаря нечастым, но денежным халтурам. Но сейчас период спокойный, крупных заказов нет. А соврал я для придания своим словам большего веса. Мол, проходим, проходим, не отвлекаем боярина мелкими просьбишками. Озвучиваем только дела государственные, требующие сиятельнейшего внимания.

– Олег Григорьевич, я хочу предложить вам работу.

Да что же это такое? Умеет он говорить более одного предложения за раз, или нет? К нему что, нужно приставить слововытряхивательную машинку? Работу он мне хочет предложить, понимаешь! Наверное, киллером, не иначе. Киллер-архивариус – это серьезно. Мишенью должен стать кто-то не меньше премьер-министра.

– Владислав Всеволодович, о работе в какой сфере идет речь?

Я все-таки не выдержал. Иначе этот разговор будет продолжаться вечно. А у меня через десять минут обед. «Режим питания нарушать нельзя!» – говорил Пончик из «Незнайки». И я полностью с ним согласен, Владислав Всеволодович. Так что, телитесь уже быстрее.