Елена Чиркова - Оставьте ангелов без работы

– Такой вещице место в морге. – Сказала я и притронулась к подарку. От неожиданности вздрогнула. Кожа оказалась теплой! Словно это были руки живого человека, который дышит, ест и спит.

– Ну вот. А ты говорила, что моему подарку место в морге, – сказал Лев. – Открой книгу.

Я распахнула ладони. Никаких страниц внутри там, разумеется, не было.

– Смотри на линии. – Указал мне Лев на голубоватые бороздки. – Ты сможешь считать по этим линиям информацию о прошлом любого человека. Стоит тебе лишь открыть эту книгу…

– А о Книга о Будущем у тебя есть? – Возбужденно зыркнула я глазами.

– Даже не надейся. – Сказал, как отрезал Лев. – У человека нет предначертанного будущего. Каждый день человек делает выбор: как поступить ему на этот раз. Помнишь русскую сказку, там на вещем камне у развилки дорог было написано: «Направо пойдешь, коня потеряешь, себя спасешь; налево пойдешь – себя потеряешь, коня спасешь; прямо пойдешь – и себя, и коня потеряешь». Так, что у человека всегда есть выбор. Я, Бог, ни одного человека свободы выбора не лишал. Так что от человека зависит то, какое будущее он себе обеспечит. Как говорится, сам кашу заварил, сам и расхлебывай. Сладкую, вкусную наварил, с изюмом да маслом сливочным – наслаждайся. Горькую, ядовитую – все равно жуй, глотай. Тебе это ясно?

– Ясно. – Напуганная жестким объяснением, смиренно буркнула я.

Ну, вот, наконец, и Пурпурное Сердце. – Бог любовно держал на ладони ничуть не презентабельную на вид вещицу: брелок на цепочке. Подобными сердечками завалены прилавки всех дешевых рыночных развалов. Таким безделушкам красная цена в базарный день – три копейки.

У Пурпурного Сердечка есть пластмассовая кнопочка. Сейчас я ее нажму… Гляди что дальше будет. – Демонстрировал устройство Лев. – Сердечко пульсирует. Заметь, пурпурным ровным светом. Что норма. Но есть отклонение от нормы. Предупреждаю, Пурпурное Сердце – очень сложный механизм. Он предназначен для измерения любви в жизни человека.

…Как ты помнишь из школьного курса анатомии, кровь бывает венозная и артериальная. В пурпурном сердце любовь делится на синюю, ту, что поступает; и алую, ту, что отдается. То есть человека должен кто-то любить. И сам человек должен кого-то любить. К примеру, Лену Черепахину любит бабушка Нюра и пес Медведко. И Лена любит их. Поэтому Еленино сердце в твоих руках пульсирует ровным пурпурным цветом. Если они перестанут любить девочку, брелок загорится синим цветом. Синий будет сгущаться до тех пор, пока не почернеет. Если Лена перестанет любить, случиться то же самое. А там и до беды – рукой подать».

– Умрет?

– А без любви никто долго еще не жил.

– Ну, что по домам? – Довольный, что «обстряпал» намеченное дельце наилучшим образом, Лев возбужденно прихлопнул в ладоши.

– По домам? А где я буду жить?

– О, Царство Небесное не имеет пределов. Здесь нет расстояний, времени и все земное здесь не имеет цены. Ты можешь пожелать дворец с золоченой крышей – он появиться сразу. Как только ты о нем подумаешь.

– Но разве так бывает? – Не поверила я. – При жизни я пахала с утра до ночи и имела утлую конуру.

– Я ж говорю, Ангелина. Все земное на небе не имеет цены. – Терпеливо повторил Лев.

– А что имеет цену?

– Любовь. Только любовь. – Лев легко приобнял меня за плечи. – Ну что, заказываем дворец?

– Нет, нет. Не хочу! – Решительно запротестовала я. – Хочу конуру. Хочу, к себе домой.

Не успела я вымолвить эти слова, как поняла, что мы со Львом сидим в моей крохотной комнатушке, за столом, друг против друга. Окно распахнуто. Утренняя свежесть обильно наполняет мою холупку.

– Забыла закрыть окно, когда уходила. – С тяжестью в сердце подумала я.

– Мы договорились… – Заметив мою печаль, пресек меня Лев. – Когда-нибудь ты сможешь стать человеком.

– Договорились.

А теперь мне пора. А ты, Ангелина Скороходова, пообещай мне, что перед сном обязательно почитаешь.

– Обещаю. – Сказала я. Мы обнялись и Лев растаял.

Я открыла Книгу о Былом.

МАМА МАРИША

Я увидела себя. Еще до рождения. Вот моя мама Марина Скороходова, тоненькая, с короткой стрижкой. Почти девочка. Она работает в сиротском приюте для детей-инвалидов, в Бараке, кухонной рабочей.

Папка пьет. Скандалит и хорохорится. Поэтому на работу Марина ходит как на праздник: в больнице «тепло, светло, и мухи не кусают».

Марина часами чистит картошку «синеглазку», нежно подернутую бардово-фиолетовой кожицей; режет буханки ржаного и пшеничного хлеба, моет посуду – и все это с легким сердцем. Работа ей не в напряг.