Вирджиния Холидей - Персонажи (сборник)

Мои самые близкие друзья прочитали эту книгу первыми, и каждый по-своему понял и прочувствовал истории, которые в нее вошли. Некоторые оказались слишком впечатлены, прочитав о завершении земного пути отдельных героев, посчитали, что это травмирующие рассказы, уж больно они похожи на горькую правду, а ее и так много в жизни рядом с нами. Но далеко не каждый проходит этот «горький» путь, и мне было важно передать мысли героя в самые трудные моменты. Мне интересны мои герои, им я сопереживаю, за них волнуюсь, с ними смеюсь. И в то же время отношусь к ним одинаково безоценочно! Подчеркиваю, одинаково их люблю! Они все живут и по-своему прекрасны, просто они такие – похожие на нас или сильно от нас отличающиеся. Я постаралась найти интересные и быстро проходящие события в жизни и сделать слепок, который больше нигде не сохранится. Конечно же, все персонажи вымышлены, и любое сходство с реальностью несет в себе исключительно художественную задумку автора. В стремлении рассказать историю правдоподобно у меня и в мыслях не было навредить кому-либо.

Это книга о самых обыкновенных людях, мною двигало желание как-то подтолкнуть себя и читателя жить сегодняшним днем, когда может произойти все что угодно, жить бесстрашно, играть в эту игру, называемую «жизнь», по-свойски.

А если мне удалось своими историями вызвать интерес и сопереживание персонажам, я постараюсь подтвердить его своими следующими книгами.

Всего доброго и приятного чтения!

– Отоприте, несчастные! Я вернулся! Я пришел к вам налегке, но с хлебом и солью. К вам рвется моя душа, я настрадался и измучился. Негуманно держать человека на лестнице. Пусть не зима на улице, но я могу замерзнуть от бесчувствия окружающих, весь дрожу. Впустите!

На облезлой лестничной клетке дома номер 17, корпус 2 стоял, пошатываясь, гражданин и разговаривал с обитой дерматином дверью. Дело было во втором часу ночи. Он уже много раз нажимал на звонок, но ни жильцы квартиры, ни соседи не подавали признаков жизни. Молчание тревожило его больше, чем возможные крики разбуженных – сейчас он согласился бы говорить даже с собакой. По счастью, с чердака как раз спустился упитанный черный кот.

– О, славное животное! Ты услышало мои молитвы! – гражданин почему-то посмотрел в окно и кому-то там, в ночной тьме, показал пальцем на кота, отвесив низкий поклон оконной раме.

– Вот ты умное животное, кот. Скажи мне, друг, что бы ты сделал на моем месте: плюнул бы и ушел от предательницы или остался бы здесь, у порога, в ожидании пробуждения своей наяды?

Кот застыл, видимо, озадаченный глубиной вопроса, – одна лапа так и зависла в воздухе над ступенькой. Он вытаращился на гражданина, который в полвторого ночи задает ему, коту, столь серьезные задачки на тему человеческих взаимоотношений. Наконец животное нашлось – невозмутимо прошествовало дальше, брезгливо окинув последним взглядом уже совершенно не интересного ему персонажа.

«Уходишь. Куда уходишь? Ни посидеть со мной, ни за жизнь поговорить. Я вот думаю, ведь если земля круглая, почему мы все не идем друг другу навстречу? Мы бы любили друг друга и шли дальше к новым людям, приключениям. Ведь если посмотреть внутрь меня, – гражданин ткнул в себя пальцем в районе солнечного сплетения, – я же не люблю свою Марусю. Как можно любить одну женщину вечно! Но я мирюсь с ней, хотя и ненавижу выцветший халат, в котором она ходит с утра до вечера, она в него уже не помещается, а носит и носит. А моя наяда, фигурка во!» – гражданин поднял кулак с оттопыренным вверх большим пальцем правой руки, снова обращаясь к кому-то за окном. «И пацан у нее самостоятельный. Но где они все! Я здесь, дорогая!» – не в силах подняться со ступенек, гражданин уткнулся головой между дверным косяком и стеной и продолжал бормотать. «Налейте мне хоть стопку, что ли, я без нее не человек, я умираю без любви, обними меня и уложи рядом, я буду верным рыцарем тебе, что же за жизнь такая, когда и ни туда, и ни сюда, и никуда…» На этом моменте гражданин забылся сном.

На подоконнике возлежал кот, на ступеньках храпел гражданин, а глухая баба Шура спокойно спала за дверью своей квартиры до утра. Гражданин ошибся домом, квартирой, надеждой.

Проснулась и как уж на сковородке – все туда-сюда, туда-сюда. А в общем-то, что? Полпятого на часах, и ни в одном глазу. Кому бы рассказать – так лучше запомнится. Но некому, увы – тогда записать. Да, записать. Куда же этот телефон подевался? То попадается на глаза каждую минуту – на столе, в кровати, а теперь пропал. И домашний отключили – не позвонить, не проверить, не найти.