Мария Бутырская - Когда собаки плачут…

Вот и всё… Проиграна борьба…
Поводок повис бессильной плетью,
До утра теперь дожить суметь бы,
Пережить, что больше -не Судьба

Пережить, что ты уже не дышишь,
Пережить, что больше не придёшь,
И с работы больше ты не ждёшь…
Хоть кричи, хоть вой -ты не услышишь!

Вот и всё… Осталась только боль,
Утешает только мысль простая:
Что когда-то, на пороге Рая,
Непременно встретимся с тобой!

Когда нет сил и боли больше плакать,
Когда в руке терзаешь поводок,
Ты просто заведи себе собаку,
Пусть это будет уличный щенок…

Да, он другой, смешной и непохожий,
И заглушит не сразу он потерю,
Но он стоит и ластится к прохожим,
И ищет дом, надеется и верит…

Ты забери его, он-самый лучший,
Родной и тёплый, ласковый и нежный,
Не просто так вас свёл нежданный случай,
Он-Ангел, утешенье и надежда.

Когда закончатся слова
И осень запретит мне плакать,
Ко мне склонится голова
ТОБОЮ брошенной собаки…

И слёзы слижет пёс, любя,
И боль души унять поможет.
Жаль, рассказать, как без тебя
Он выживал, увы, не сможет!

Как на помойке кость глодал
И спал в заброшенном подвале,
Частенько бит был, голодал…
Поймёшь ли ты его? Едва ли!

А осень наступить спешит
И ветер клёна лист полощет…
Скажи, легко ли без души?
Неужто жить без сердца проще?!

В городке приморском, на вокзале,
В суете, под метронОм колёс,
В гомонящем ожиданья зале
Под скамейкой тихо дремлет пёс.

Сон его и чУток, и тревожен,
Только лапы пробирает дрожь,
Снится псу – он сыт, любим, ухожен,
Снится псу осенний нудный дождь.

Снится. что хозяин потерялся,
Тоже ведь, наверно, где-то ждёт…
Он уехал, только пёс остался.
Дождь проклятый, третьи сутки льёт!

Вдруг увидел силуэт похожий,
Заскулил, и сколько было сил,
Огибая заспанных прохожих
На перрон вокзальный потрусИл.

«Не забыл! Он вспомнил! Он вернулся!,
Он искал меня – и вот, нашёл!»…
На перроне мокром поскользнулся
И на рельсы… Мимо скорый шёл…

Миг тянулся, словно бесконечность,
Лязгнули вагонов тормоза,
Застывает ожиданья вечность
В карих стекленеющих глазах…

Там, где высь синевы превращается в Мост,
Там, за гранью далёких и тонких миров
Мокрый нос и виляющий радостно хвост,
Там питомец и молод, и снова здоров.

Там нет боли, машин и людей-дураков,
Только счастье безбрежное, мир и любовь,
Тихо Ангелы нянчат на крыльях щенков,
Ожидающих встречи с хозяином вновь.

И хозяин придёт, непременно придёт,
Как и в жизни земной уж бывало не раз,
Не напрасно собака хозяина ждёт
В тот, Судьбою не нами назначенный час…

И, увидев, вдруг дёрнется, воздух втянув,,
И навстречу рванёт, вскинет лапы на грудь,
С бесконечной любовью в глаза заглянув,
Нас проводит за Мост, в тот, последний наш путь.

Окончен сезон, заколочены ставни,
Разъехались дети, друзья и подружки…
Осенней порой собираются в стаи
Ненужные больше» живые игрушки».

«Игрушки» сначала растерянно рыщут
По дачным посёлкам с испуганным взглядом,
«Игрушки» с надеждой хозяина ищут,
Затем погибают, от пуль или яда.

А к выжившим – злость постепенно приходит,
И в людях врага – не хозяина видя —
На каждом, кто мимо случайно проходит,
За голод и боль вымещают обиду…

«Живые игрушки», невинные души,
Простите нас, грешных, людскую породу…
За то, что вам в холод так хочется кушать…
За то, что моральных столь много уродов…

Закатился за Радугу мячик,
Ты беспечно помчался за ним.
Я не плачу, мой друг, я не плачу,
У людей есть понятье «Скорбим…»

И ошейник в прихожей всё там же,
Щётки, миски, вода и еда…
Не поверишь – на улицу даже
Без тебя выхожу иногда!

Я прошу – ты недолго играйся,
Бог с ним, с мячиком – топай домой!
Толстолапым щенком возвращайся,
Я пойму, я узнаю – ты МОЙ!