Ибрагим Чавишев - Весеннее полнолуние

Джулия вдруг вскинула голову. Вадим, встревожившись, прислушался.

– Вади-им, – явственно донес легкий порыв ветра женский голос. Вадим испуганно пригнулся к земле и быстро уполз за угол дома. А Джулия, сделав для себя окончательные выводы, с рычанием рванулась с места.

– Джулия, Джулия, назад, – взмолился Вадим в пронзительном шепоте. Но овчарка в причудливой экипировке уже неслась на всех парах.

Выбежав на лужайку, Джулия устремила свой бег к решетчатым воротам, за которыми стояла Валентина. Та невольно ахнула, усмотрев на собаке свои личные вещи. Но Джулии было глубоко наплевать на ее реакцию. Приблизившись, она с ходу обложила соперницу последним матерным лаем. Затем выплеснула на нее все, что о ней думает. И даже больше! Громко, чтобы все вокруг об этом знали, со злорадным гавканьем огласила все недостатки ее низкопробной породы. Ничего не упустила.

Джулия, несомненно, не была обделена умом, причем женским. (Мы несправедливо преуменьшаем ментальные способности братьев наших меньших. Это говорит о нашем высокомерии и самоуверенности. То, что они не могут изъясняться на человечьем языке, ничего не доказывает. Но и мы лишены дара общаться с ними на их языке.) Она здраво оценила ситуацию: на ее стороне одни преимущества. Чувство отмщения переполняло ее женскую натуру, грех не воспользоваться удобным случаем. Хозяин сделал окончательный выбор – избрал ее, Джулию. Теперь она получила выстраданное право напоследок охаять эту уродливую дворняжку, не стесняясь в выражениях.

Валентина, отойдя на несколько метров от ворот, со страхом смотрела на разъяренную собаку.

Джулия внезапно закрыла пасть. Она недоумевала. Противница ни разу не огрызнулась, не ощерила зубы. Даже не тявкнула. Впрочем, удивляться нечему: соперница признала свою несостоятельность и никчемность, поэтому молчит и не возражает. Иного и не стоило ожидать.

Джулии до тошноты души стало противно терпеть вблизи себя посрамленную соперницу. Перед тем, как уйти, она гавкнула на нее, то есть выразила свое презрительное «тьфу». После с достоинством и важностью понесла саму себя обратно к хозяину.

Валентина продолжала стоять, словно вросла в землю. Вадим из-за угла дома, припав к земле грудью, жалостливыми глазами наблюдал за ней. Он понимал, что она ждала его появления. Но больше всего в данный момент желал, чтобы Валентина ушла.

Валентина пробыла некоторые минуты в неподвижности. Потом она вышла из оцепенения, сдвинулась с места и отправилась назад. Она медленно отдалялась. Когда исчезла из поля зрения, он, всхлипнув, со злостью вонзил зубы в свою руку, прокусил ее до крови.

ГЛАВА 2

Шаги направляли Валентину по хорошо изученному маршруту. Недлинная по российским меркам дорога вела к возвышенности. На этом плато был разбит городской парк, на территории которого находилась ее гостиница.

Она не спешила, время пути провела в размышлениях.

Достигнув зоны парка, прошла пальмовую аллею, вышла на открытую солнцу округлую небольшую площадку с фонтаном в центре. Осмотрелась. Ни души. Пустые, выкрашенные в зеленый цвет деревянные скамейки, расположенные по всей линии окружности, одиноко покоились под раскидистыми пальмами. Постоянные посетители – добрые старички, ушли до ее прихода. Присутствие кого-либо здесь было нежелательно, хотелось побыть одной.

Она подошла к невысокому фонтану, слегка наклонилась – тотчас колкие холодные брызги приятно ужалили горячее лицо и шею. Улыбнулась, достала платок, обтерлась, затем села на скамейку.

Валентина была высокого для женщины роста и хорошо сложена. Она не обладала броской или яркой красотой. Тем не менее ее молодое выразительное лицо в обрамлении темно-каштановых волос, ниспадающих на прямые плечи, привлекало взоры мужчин. А умные карие глаза располагали к общению. Валентина отличалась той редкой женской притягательностью, которую особо ценит сильный пол.

Валентина сидела, не шелохнувшись. Лицо было обращено к фонтану. Созерцая игру водяных струй, думала о Вадиме. Гнетущее волнение, которое царило в душе в предыдущие дни, улеглось. Хотя и не полностью – возникали какие-то смутные сомнения. Но она не вникала в их суть, принимала за отголоски недавних переживаний. Настоятельно уверяла себя в том, что Вадим встал на путь выздоровления. Данная позиция имела более чем веские основания: истекли два обещанных дня, и, второе, эта диковинная, но лишь на первый взгляд, проделка. Эти два факта неопровержимо свидетельствовали о наметившемся исходе недуга.