Юрий Борзунов - Разгильдяй и грабли – 2

В голове у меня сумятица: я не был готов к такому событию, и не знаю точно хорошо ли все умеют плавать.

Шлюпка перевернулась килем вверх, парусом вниз и… не тонет. Понимаю, что внутри шлюпки воздух. И это всего-то?! Немного успокоился. Плаваю я хорошо. Вижу, что моряки держатся за шлюпку. Соображаю: надо посчитать. Считаю. Пять плюс я – шестой, а было семь. Уже, вытянув руку из воды, считаю. Опять – шесть. Кричу, что есть силы:

– Кто умеет плавать и нырять – ищите!

Почти все, и я в том числе, ныряем вокруг шлюпки. От волнения сердце выскакивает. Ну, всё, думаю, кто-то ударился о шлюпку или мачта его стукнула?

Проходит целая вечность, а седьмого нет. Уже устали нырять, да и вода не очень прозрачная. Что делать? По себе знаю, сколько человек может не дышать. Значит, утонул?!

Вам не передать мою тревогу. Моряки тоже вытаращили глаза. Все смотрят на меня. А я такой же «опытный» парусник, как и они.

Через какое-то время спокойно у борта шлюпки показывается радостная голова седьмого, который чуть ли не поёт:

– Выдернул я его всё-таки!!

– Кого? – спрашиваю я.

– Да, нагель, чтобы мачта за дно не зацепилась, когда буксировать шлюпку будем к берегу.

Тревога сменилась радостью: а мы в суматохе не догадались заглянуть под шлюпку.

Только кто-то из матросов буркнул ему:

– Мог бы подождать, пока нас лейтенант не посчитает.

Вытащили шлюпку на пляж у самой Голландии (см. фото),

Сняли и высушили парус, поставили шлюпку на киль, вычерпали воду, даже позагорали, и на вёслах вернулись на ПКЗ.

Больше я не затевал такие прогулки. Однако, остался при мнении, что здоровая доля авантюризма – это именно то, добавляет в нашу жизнь драйва, движения и красоты… не даёт заскучать и заставляет нас двигаться вперёд.

Не очень смешной урок преподнесла мне судьба, но я же родился в «рубашке». И Ангел-хранитель всегда со мной. Поэтому хочу приободрить себя стихами Сергея Есенина:

И ещё где-то я вычитал, что «авантюрист – человек, берущийся за дело, которое кажется другим непосильным».

Как делили? По живому. И я в этом принимал непосредственное участие. Было, в основном, трагично, а иногда – комично.

В честь 50-тилетия выпуска лейтенантов нашего училища подводного плавания я написал поэму «Отзвуки юбилея» (21.10.2009), где есть такие строчки:

Для справки: Капитан 1 ранга Капустин Николай Иванович, мой однокурсник, демобилизовался в 1990-м году с должности заместителя начальника Севастопольского Военно-Морского училища им. П. С. Нахимова, адмиральского звания не получил, уже была перестройка и готовился развал СССР, но он остался в Севастополе, был председателем Совета ветеранов-подводников.

История раздела Черноморского флота подробно изложена в исследованиях корреспондента Олеся Бузина` и в воспоминаниях тогда Командующего Черноморским флотом адмирала Касатонова Игоря Владимировича. Делили флот с 91-го по 97-ой год, и всё время тогда на арке Графской пристани развивался Военно-Морской флаг СССР. Он и сейчас там висит с 2014-го года. См. фото флага на Графской пристани в 1991—1997гг.

Главное при разделе было то, что президент Украины Леонид Кравчук требовал, чтобы 3 января 1992года Черноморский флот принял присягу Украины. Адмирал Касатонов ответил:

– Нет!

Дрогни Касатонов, и янки бы уже давно в Крыму сидели. Вся новейшая история России по-другому бы пойти могла.

Но Касатонов не дрогнул, уберёг Черноморский флот, потому что есть такая профессия – Родину защищать. России есть чем гордиться пока у неё есть такие сыны, как адмирал Касатонов.

Теперь о моём участии в этом сложном деле.

Демобилизовался я по своему желанию в 50 лет, и решили мы с супругой перебраться под старость лет в Севастополь. Есть такое право у каждого военнослужащего при демобилизации. Почему я выбрал Севастополь? Там прошли моя и супруги молодость в Балаклаве, там родился сын, а ещё – начало «хромать» здоровье, Крым – это здравница.