Сергей Усков: Пирамида преступных желаний

Каждое существо и каждый предмет в нашем бренном мире имеет одно конкретное назначение и свой клочок жизненного пространства. Птица кружит в небе, волк в лесу клацает пастью, клещ в траве поджидает добычу. Белая берёза в нежной зелени, монументальны бронзовые стволы сосен, неказистая осина удивляет осенним багрянцем…

И в этот гармоничный мир с четкими элементами саморегулирования и встроенного механизма эволюции приходит человек-человечище, который может будто бы все и хочет жить везде и даже вечно. Он может строить и разрушать, любить и ненавидеть, лелеять и втаптывать в болотную зыбь как невинные тела, так и память о прежних свершениях. Он говорит на разных языках, рычит и воет, ржёт и тоскует. Для него по словам мудрейшего Шри Рамокришна любая религия – это путь к Богу, только разный длины. И на этом пути он тысячу раз споткнется, наделает тысячу бед, больших и малых.

По версии одного эзотерического знания, недоступного для полного понимания, человек возник как ярчайшая дуга особой сверхэнергии между полюсами органического бытия и ментального космоса. Того космоса, что воплотил и мечту о бессмертия, и сказания провидцев, и счастья естественной жизни, и завораживающую бесконечность Вселенной. Лишь сильные эмоции, отточенные чувства, просветленный ум способны удержать каждого индивида человеческой натуры между полюсами двух сакральных пирамид и привнести в окружающее неведомое новое.

Не будет лишним вспомнить известные строки Анны Ахматовой о таинствах творчества: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…» – в современном прочтении эти сокровенные строки открывают тему неискоренимости подлинно прекрасного в бесчинстве человеческих страстей.

Причем, применяя принцип пирамиды в упорядочении желаний и влечений, можно с удивлением обнаружить, что на вершине всегда будет благая добрая цель, в отличие от основания, обрастающего преступными желаниями. Как будто созидательная энергия творчества то и дело сбивается на грань преступного. Как будто то и дело протаскиваются и утверждаются фальшивые ценности, порождающие сонм бесспорных преступлений, среди которых цветы добра и любви с непреодолимой силой раскрывают прекрасные соцветия, так разительно отличающееся от дурно пахнувшего компоста.

Выбранный стиль изложения тематической подборки рассказов и повестей предельно лаконичен и направлен эмоционально изобразить характерное в разнообразных реалиях современной жизни.

Когда у меня заструилось серебро в волосах, мысли потекли по-иному. Я вдруг ясно понял, что когда-нибудь стану дряхлым дедушкой, но представить этого не мог. Не хочу быть дряхлым, больным и немощным…

Где-то читал, что только тот, кто делает всё правильно с самого начала, с первых осознанных шагов, не страшится старости – для них эта пора как бесконечная золотая осень. Каждый хоть раз ощутил прелесть тех дивных осенних дней с умеренным теплом, безветрием, тишиной, мудрой безглагольностью. Лишь отовсюду струится позолота. Может быть, проблеск серебра в редеющей шевелюре – предвестник той позолоты? И пора сделать своеобразную уборку во внутреннем мире?

Случайно обнаружил, что не помню первой учительницы. Той, кто научила читать, писать и считать. Между тем, явственно помню чудесный эпизод с продолжением на всю жизнь…

Это было во втором классе. Я и друг мой Серёга, побросав дома портфели с тетрадками, где алели колы и двойки по всяким там чистописанием и правописанием, собрались в подъезде девятиэтажного дома, по тем временам самой высокой этажности. Мы задумали выполнить чрезвычайно захватывающий трюк: учебный полет в неведомое. Мы уже пробовали, но в этот раз решили пойти дальше.

Для этого надо пробраться в шахту пассажирского лифта. В основании шахты устроена площадка для обслуживания, где можно в полный рост стоять и смотреть, как вверх-вниз над тобой бегает кабина лифта. Дно кабины заканчивалось неким скелетом для обслуживания шахты: этакая маленькая клетушка, огражденная символической цепью.

Мы вдвоем втискивались в площадку и ждали, когда кто-нибудь воспользуется лифтом. Пассажир, безучастный и равнодушный – в кабине, мы, преисполненные предвкушением чудесного, формально под ним, но на самом деле – мы взлетали в неизъяснимо захватывающие высоты.

В тот день для остроты ощущения, решили не стоять на площадке, а повиснуть под ней на вытянутых руках, ухватившись кистями рук за нижнюю перекладину. Серёга уже провел первое летное испытание, теперь моя очередь…