Мария Бутырская - Во имя любви и свободы

– А как же они не могли засечь и уничтожить ваше орудие? – спросили мы. Он задумался на минуту, явно вспоминая те события, и ответил:

– Скорее всего не могли благодаря беглому огню, который открыл по колонне тот сержант. Они решили, что тут стоит артиллерийская батарея, и вряд ли могли предположить, что по ним бьёт всего лишь одно орудие.

Пока немцы искали позицию, где могла бы стоять батарея, ведущая по ним огонь, сержант подбил ещё три танка, и среди немецких танкистов тоже началась паника. Те выпрыгивали уже не только из подбитых, но даже из ещё не повреждённых машин и прятались за обочиной. Маневрировать они не могли, потому что и с той, и с другой стороны дороги были непроходимые для танков овраги. Через какое-то время немцы всё-таки засекли месторасположение орудия и, не сумев подавить его огонь, решили обойти огневую позицию с флангов. Выйдя из сектора обстрела, к речке направилось несколько групп автоматчиков с намерением переправиться через неё на надувных резиновых лодках и уничтожить орудийный расчёт.

Но не тут-то было! В бой вступили бойцы из отделения нашего рассказчика, не открывавшие до этого огонь. Вооружённые всего лишь винтовками и ручным пулемётом, они не давали немцам ни единого шанса переправиться через речку. Немногие немецкие лодки доплыли до противоположного берега, а уж ступить на него не получилось ни у одного из фашистов! Немцы поняли – просто так им тут не пройти. Тогда они, взяв паузу и оставив на дороге несколько сгоревших грузовиков, пять догорающих бронетранспортёров и одиннадцать дымящихся танков, отошли от моста.

Воспользовавшись передышкой и прибитыми к берегу немецкими лодками, несколько бойцов переправились через речку. Там они собрали немецкое оружие, патроны и всё, что можно было унести с собой. Их трофеями стало голландское мясо с испанскими сардинами в консервах и холодный кофе из немецкой фляжки. Первый раз за несколько дней тяжёлых боёв солдаты смогли нормально поесть. Но досыта насладиться едой им так и не дали.

В воздухе показалась пара немецких пикировщиков, и она с диким рёвом пошла в атаку. Когда этот человек рассказывал, с каким воем «Юнкерсы» пикировали на них, было видно: он заново переживал внутри себя те минуты. Сбросив бомбы и обстреляв позиции, самолёты улетели, убив четверых бойцов, но орудие осталось целым и неповреждённым. Тогда сержант-артиллерист, как самый старший по званию, приказал оставшимся в живых отойти с этой позиции, забрав с собой двух раненных. Он сказал, что они уже выполнили свой долг и приказ своего командира и должны уходить, а он останется возле орудия и в нужный момент подорвёт мост.

Взяв у него документы с письмом и пообещав отправить его при первой же возможности, если самим удастся выбраться из окружения, выжившие солдаты простились с сержантом и оставили позицию. Через какое-то время бойцы услышали позади себя выстрелы из орудия, артиллерист вёл бой уже в одиночку! Вскоре раздался глухой звук взрыва. Сержант сдержал своё обещание и выполнил приказ, который был дан им всем! Они удерживали противника более трёх часов, не давая ему с ходу переправиться через речку, а после того, как мост был уничтожен, фашистам понадобилось немало времени, чтобы навести переправу.

***

Из тех, кто вёл бой у того моста, в живых остался лишь наш рассказчик и, по его словам, мало кому из их полка вообще удалось выйти тогда из окружения. Мы заметили: ему было нелегко всё это вспоминать, на глазах блестели слёзы.

– А вы не помните, как звали того сержанта? – спросили мы его.

– Помню только имя, перед тем боем он назвался Сергеем, а фамилию так никто и не успел узнать. Не до того тогда было, да и не верилось, что хоть кто-то из нас выберется оттуда живым, – ответил он.

– Но ведь у вас были его документы и письмо. Вы сумели их передать по назначению? – уже осторожнее спросили мы, понимая, что он переживал всё это заново.

– Нет, к сожалению, не успели, да, наверное, и не смогли бы. Его документы и письмо были у моего товарища, который погиб через четыре часа после того, как мы вышли к нашим частям. Ведь мы тут же снова вступили в бой, – ответил наш собеседник.

Мы ещё долго беседовали с новым знакомым, позабыв про усталость после ночного выступления и свои проблемы. Разговаривая с ним, мы сами перенеслись в то время и словно увидели своими глазами всё то, о чём он рассказывал.

Когда ему чудом удалось выйти из окружения, его, раненного, сразу же направили в соответствующие органы для проверки показаний. Время было такое, что среди выходивших из подобных «котлов» были и люди, завербованные фашистами, и просто трусы, спасавшие свою жизнь ценой жизни своих товарищей. После жестокой проверки, где ни в чём не повинных людей иногда избивали до полусмерти, пытаясь выбить из них нужные показания, его переправили в госпиталь. Излечившись, он вновь вернулся в строй и прошёл по дорогам войны до самой Праги. Там же, после подавления немецкой группировки, не признавшей уже подписанную капитуляцию, 11 мая он и встретил победу.