Таша Брагина - Жизнь одна

© Таша Брагина, 2019

ISBN 978-5-4496-7942-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Возможно ли начать жизнь заново, когда надежды уже не осталось? У каждого ли есть право на счастье? Что нас ждет в будущем, и как на будущее влияет наше прошлое? Все ли так, как кажется на первый взгляд? Для чего нам нужны близкие люди? Все мои персонажи – реальные люди, такие же, как мы с вами. Кто-то из них имеет свой прототип, другие – собирательные образы. Большинство событий, описанных в книге, произошли на самом деле.

«Жизнь одна! Ее невозможно написать на черновик, а потом переписать набело. Корректоры и ластики не смогут стереть наши ошибки. Жизнь одна. Невозможно переписать свою жизнь заново, но никогда не поздно начать все с чистого листа».

Она чувствует, что умирает. Ее затягивает в черный водоворот. Небо несколько раз поменялось местами с землей. Звезды сыпались на нее и обжигали. Некоторое время назад она летала, отрываясь от своего тела, как вдруг что-то резко толкнуло ее вниз и прижало к земле.

Молодая женщина звала акушерку, сдерживая схватки из последних сил. Интервал между ними составлял не больше минуты, не давая времени на отдых. Первый час с начала схваток Яна ходила по палате, при этом делала себе массаж поясницы. Еще час назад это немного отвлекало от мучительной боли и на какое-то время приносило облегчение. Но Яна уже чувствовала приближение последнего этапа родов, а врача все не было.

Это были вторые роды. Первые – пять лет назад – оказались «преждевременными, скорыми». Там и было записано в обменной карте.

Яна помнила кислородную маску, с которой проспала около часа. Схватки оказались недостаточно сильными, и врачи были вынуждены ввести препарат для стимуляции родовой деятельности.

Но все роды рано или поздно заканчиваются, и на свет появился мальчик. Недоношенный, весом два килограмма триста грамм. Его тут же унесли и неделю держали в специальном устройстве для недоношенных новорожденных – кювезе. Еще две недели маме сыном пришлось провести в отделении для недоношенных младенцев. И наконец, настал день выписки!

Все негативные эмоции и переживания за здоровье сына вскоре забылись, но на рождение второго ребенка Яна решилась только спустя пять с половиной лет. Очень уж хотелось доченьку.

Во время второй беременности уже опытная мама опасалась повторения осложнений и береглась, как могла: гуляла, ела часто и понемногу, включая в свой рацион достаточное количество белка и клетчатки, при любой возможности отдыхала, сократив рабочие часы, старалась ограждать себя от негативной информации. Дочка должна была родиться в мае. Сидя в очереди перед кабинетом врача, женщина настраивала себя только на хорошие новости. За исключением незначительных и непродолжительных неполадок со здоровьем, таких как небольшие скачки давления и некритичное снижение гемоглобина, в целом, вторая беременность проходила идеально. Минул первый триместр, пролетел второй, прошел и критический срок преждевременных родов. Яна успокоилась. Ушла в декрет и училась медитировать, готовясь к важному событию. Дочка еще до рождения была слишком активна и била маму пока еще крохотными ручками и ножками. Яна разговаривала с малышкой, гладила живот, уговаривала успокоиться. На какое-то время это помогало, давая временную передышку.

Муж работал, родители навещали, мама Яны развела бурную деятельность, наводя порядок там, где не могла физически или не успевала сильно потяжелевшая дочь.

Вторые роды длились считанные часы, и уже днем мамочку привезли в палату отдыхать.

Как оказалось, роды – не самое сложное испытание в жизни женщины. Яна осознала это только со вторым ребенком. Такая долгожданная доченька, куколка со светло-рыжим ежиком волос, небольшим носиком и сморщенным лобиком. Глаза темно-серые, пока, как у самой Яны. Карий цвет глаз мужа по всем законам генетики считался доминантным и просто обязан был передаться детям. Но и старший, а теперь и младшая, наплевав на генетику с ее законами, унаследовали серые глаза матери и ее же светлые волосы.

В первый же день эта куколка устроила маме бессонную ночь. Не спала ни минуты, плакала, то жалобно поскуливая, то надрывно и пронзительно. Измученная мать, не понимая, на каком свете находится, носила дочь на руках, пытаясь успокоить колыбельными песнями и укачиваниями. И только под утро Яна и дочка уснули.