Юрий Сидоров - Своя не своя жизнь

Не отдавая себе отчета, машинально закрываю дверь и спускаюсь по лестнице. Ноги сами собой, без команды из мозга, умудряются попадать на нужные ступеньки. Чтобы идти в супермаркет, надо от подъезда повернуть налево, но меня неумолимо тянет вправо. Ладно, обойду дом по периметру, но зато еще раз увижу торец. С дрожью поднимаю глаза вверх. На меня издевательски смотрят цифры «1956». Что со мной случилось? Неужели тот малюсенький капилляр, что лопнул в башке на Лысой горе, всю память отшиб? Может, здесь и правда всегда было «1956»? Ну нет, я же сам за веревку держал туловище Сережки Алтухова, когда мы классе в пятом пытались перекладину дорисовать к семерке. Так и не смогли тогда.

В «Магнолии» мне привычно улыбнулась кассирша. Она всем постоянным покупателям улыбается, а я ведь раз в неделю точно прихожу закупаться. Вот только беру в основном полуфабрикаты высокой степени готовности, пюре, каши всякие, которые надо лишь залить кипятком. Не умею я готовить, да и не люблю, честно говоря. А сегодня у меня какой-то нереальный набор продуктов по списку получился. Соусов – и тех аж три штуки. Я и названий таких раньше не слышал. Вот когда Юля у меня в гостях бывает, то она либо с собой вкусности привозит, либо сама до этой «Магнолии» добегает. И до Юли с Наташей такая же история была. И до Наташи.

Стоп! Я же до сих пор Юле не позвонил, а она болеет. И Ева болеет. Чего они все разболелись. И что я теперь Юле скажу? Что жена у меня с небес свалилась? Вообще не понимаю, что делать дальше. Для начала надо все-таки позвонить Юле, просто поинтересоваться здоровьем и ни о каких встречах на ближайшее будущее не договариваться. Вот сейчас и позвоню, пока из магазина иду. Не дома же звонить, я теперь вроде как не один живу. Это раньше слонялся как неприкаянный по двум комнатам, только пыль с места на место переносил.

И снова мне становится не по себе. В списке контактов вообще нет Юли. Ни просто Юли, ни Веселовской, ни Юлии Веселовской. Ни в каких сочетаниях! Как будто такого человека вообще на планете нет. Но она должна быть, я же ее касался, целовал, в конце концов, да и не только. Мы с ней на сайте знакомств нашли друг друга в прошлом году. Вот приду домой, войду на сайт и там ей напишу. От души немного отлегло. Но лишь совсем немного. Глобальный вопрос остается неразрешенным: что со мной случилось и как жить дальше?

Черт побери, как будто жизнь мою кто-то разрезал на две части, а потом склеил неудачно. А что склеил-то? Ту жизнь и эту? Интересная мысль про две жизни. Что-то в ней есть. Читал я про такие вещи, но то ж была фантастика. А со мной-то что произошло? И когда? Вроде жил и жил как все. Вот только этот странный мимолетный черный провал сегодня на Лысой горе. Неужели микрокровоизлияние или что-то подобное может память так поменять? Или не память, а саму жизнь? Ничего не понимаю, жизнь ведь одна. Я загробный мир сейчас в расчет не беру, про него все равно никто толком ничего не знает. Жаль, что я не биолог, а всего лишь географ по образованию. Хотя тут не биологией пахнет, а, наверное, фундаментальным чем-то, типа квантовой физики, а я в ней не смыслю. Ладно, стоп, уже к подъезду подхожу. Квантовая физика – это прекрасно, но мне сейчас в квартиру подниматься, а там Ева.

Как мне теперь с ней общаться? Я же Еву столько лет не видел, если не считать сновидений. Впрочем, важно понять – какую из двух Ев: ту, прежнюю, или эту, спокойно обитающую у меня в квартире. Совсем в голове все перепуталось! А Коля этот? Мой сын? Вообще в дрожь от такой новости бросает. У меня же нет детей. И у Евы нет, в смысле – у той, у прежней.

Поднявшись в состоянии полной прострации к себе в квартиру, кое-как ворочаю ключом и открываю дверь. Все тихо. Только темень уже сгустилась. Машинально тянусь к выключателю и зажигаю свет. Уф! Не все так плохо, вон выключатель оказался на своем обычном месте. И даже обои мои, привычные. Лет пять назад пришлось ремонт делать, поскольку Наташа тогда заявила, что больше не будет ко мне приходить, если не приведу квартиру в порядок.

Снимаю кроссовки и сразу же носки. Терпеть не могу ходить дома в носках, жарко ужасно. Вот босиком – совсем другое дело. В этот момент в прихожую заглядывает молодой человек ростом минимум на полголовы выше меня:

– Папа, привет!

От неожиданности я замираю как вкопанный в еще не снятой осенней ветровке, с пакетом из «Магнолии» в левой руке и со снятыми носками в правой. Слышу, как по моей спине начинают скатываться струйки пота, собираясь ближе к пояснице в ручейки.