Владислав Блонье - На волне

– Это дерьмо из учебника по обществознанию, – почти крикнула Лиза.

– Я сказал – замолкни! (Лиза выкатила глаза и сделала рот буквой «О» от изумления: в гимназии она такого не слышала. Во всяком случае, от учителей.) Это тебе не гимназия! Здесь с вами либехальничать не будут! Пока я здесь, тут тоталитайизм будет!..

– Просрали все полимеры, – вполголоса внятно проговорила Лиза, которая недавно пересматривала этот древний ролик.

Неизвестно, видел ли этот ролик «обществознанец», но ремарка про полимеры достигла его уха и подействовала, как иголка, воткнувшаяся в нежное место. Разгневанный педагог налетел на девушку, как коршун. Разница была только в том, что коршуны не пытаются поразить добычу «кахххтавым» визгом.

– Ты… Ты что себе позволяешь? По’оли тебя мало!.. – орал педагог.

– Ни разу! – весело ответила Лиза. Её потряхивало. Немного от страха (всё-таки противник принадлежал к миру Взрослых, к тому же был Учителем – то есть был тем, кого полагалось слушать и покорно махать гривой), и немного от азарта. – То есть меня вообще ни разу не пороли. А вас? Вас часто пороли? У вас остались шрамы на мягком месте? Вы любите спанкинг?

– Вон пошла нахъйен из класса, твай! – взревел «обществознанец». – Бегом отсюда, а то я тебя за космы вытащу!

– Не советую, – сказала Лиза. Похолодевшие пальчики стиснули «паркер» (подарок папочки на семнадцатилетие), и она подумала, что, если этот картавый визгун прикоснётся к ней, она воткнёт ручку ему… ну, куда достанет, туда и воткнёт. Кажется, «обществознанец» увидел в глазах ученицы что-то нехорошее, потому что внезапно замолчал и подался на полшага назад. Лиза выждала пару ударов сердца, поднялась, сгребла вещи в рюкзак и не спеша, расхлябанной походкой, вышла из класса.

В рекреации было пусто, гулко и пахло пылью. Лиза прошла к подоконнику вскарабкалась на него с ногами и некоторое время сидела, усмехаясь непонятно чему. Потом достала из рюкзачка пачку сигарет, щелчком выбила одну, чиркнула зажигалкой и затянулась.

Она не была никотиновой наркоманкой, которой нужно закинуть дозу божественного алкалоида, чтобы справиться со стрессом. Она давно начала покуривать, но больше из любопытства, и не находила никакого кайфа в том, чтобы втягивать в себя едкий дым. Сейчас она курила, чтобы подчеркнуть своё наплевательское отношение ко всем школьным правилам.

Но в этот раз дым особенно мерзко драл горло. Лиза не по-девичьи выругалась, затолкала недокуренную сигарету в пачку, смяла всё и отшвырнула.

Скрипнула дверь. Лиза обернулась и увидела, что из класса, который только что покинула она, выходит её новая соседка по парте.

– Давно не виделись! – сказала она, подходя к окну. – Ну и накурила ты, подруга! – добавила она, демонстративно разгоняя рукой дым. – Удивляюсь, как в классе не почуяли.

– Угостить сигареткой? – спросила Лиза.

– Не курю.

– А я вот тоже. Бросила. Вот только что. А тебя, что, послали позвать меня вернуться?

– Да нет. – Девчонка подпрыгнула и умостила тощую задницу на подоконнике, в нескольких сантиметрах от ранта Лизиных гриндеров. – Он меня тоже выпер.

– Тебя-то за что?

– За толстый троллинг, – осклабилась девчонка. – После того, как ты ушла, на него снизошёл Дух Большого Глухаря. Ну, ты знаешь, наверное, что глухари, когда токуют, ничего вокруг не слышат…

– Знаю, знаю. Читала в детстве «Лес» Бианки.

Лиза разделила эти слова небольшой цезурой. Собеседница оценила каламбур, фыркнула и продолжала:

– Ну, вот, а лысенького понесло. «Либехальная захаза, тхадиционные ценности»… – пискляво скартавила она, – в общем, даёшь правильное воспитание по домострою. А меня тоже разобрало, я и говорю: «Не сомневаюсь, что своих пятерых детей вы воспитываете правильно». Тут он взбеленился и выпер меня. Я ж наступила на его самую больную мозоль. Лысенький, – она ухмылялась, как будто рассказывала похабный, но ужасно забавный анекдот, – он ведь до сих пор живёт с мамочкой, прикинь! И детей у него нет…

– Мамочка ему не даёт? – спросила Лиза.

– Может, мамочка ему и даёт, а так… Насколько я знаю, он вечный холостяк. Ни разу не слышала, чтобы у него был романчик или что-то вроде того.

– Гомик, что ли? – осведомилась Лиза.

– Может быть, – не стала возражать девчонка. – Людмила.

– Елизавета.

(«Лизкой я ещё успею стать!»)

– И что теперь с нами будет? – спросила Лиза.

– Не знаю, что с нами, а ему точно пиздец, – спокойно сказала Людмила. – Потому что я его выступление записала и уже выложила в сеть. – Она помахала телефоном. – О, уже пятнадцать человек откомментили. Мы звёзды. И наш дурачок тоже…