Иван Иван-Чаев - Жизнь Русакова. Часть III. Русаков в России – от Путина до Путина

Некоторые майданные оппозиционеры, правда, пытались наводить тень на плетень, принижая роль националистического тренда Майдана. Однако их осаживали сами радикальные националисты, вполне осознанно называющие себя преемниками идей Бандеры или «бандеровцами». Именно этот факт и играл для многих людей, как на Украине, так и в России ключевую роль в их отношении к Майдану. Многие, возможно, даже не сильно упирались бы против, например, «украинского Крыма» (ведь ездили же спокойно туда отдыхать и при Кравчуке, и при Кучме, и при Ющенко). Но совершенно очевидно, что практически никто не желал видеть Крым, да и Украину в целом – «бандеровской».

Чем же так пугал россиян и население юго-востока Украины этот явный «бандеровский тренд» Майдана? Дело здесь даже не в историческом противостоянии «бандеровцев» с советскими войсками или отрядами НКВД. Русаков знал, что последние тоже были далеко не ангелами, а в истории присоединения западной Украины к СССР было немало весьма драматичных страниц. Один из знакомых Русакова, например, часто рассказывал про причины, по которым его дед пошел в «бандеровцы» – «энкавэдешники», якобы, расстреляли всю его семью. Однако, помимо противостояния с НКВД, «бандеровцы» воспринимались многими как имеющие весьма дурную славу в отношении невероятной жестокости и к мирному населению. Было известно (например, та же «Волынская резня»), что отряды националистов не щадили никого – ни стариков, ни женщин, ни детей, убивая их с особой жестокостью…

Плюс ко всему, в свое время Русаков прочел замечательную книгу мемуаров Р. А. Кравченко-Бережного «Между белым и красным. Стопкадры моего ХХ века», где автор в частности описывает период оккупации немцами его родного города Кременец в Западной Украине. Судя по этим воспоминаниям, население в этом регионе действительно не сразу разобралось, кого ему лучше поддерживать – украинских националистов («бандеровцев»), оккупационные немецкие власти или Красную армию. Но очень быстро людям стало ясно, что реальной силой, не творившей на этой территории зверств и ущемлений коренных жителей в правах – была именно советская власть. Поэтому многие молодые люди, как и сам автор мемуаров, примкнули к Красной армии и воевали против немцев и «бандеровцев».

Но даже не эти исторические примеры заставляли многих с неприятием относиться к «бандеровскому» Майдану. Как бы то ни было, события накануне, во время и по окончании Второй мировой войны давно закончились. После этого многонациональная Украина стала одной из самых развитых советских республик, а после распада СССР – самым богатым и промышленно развитым постсоветским государством. И если СССР в свое время осудил преступления «бандеровцев», то современная Россия осудила также необоснованные преступления и репрессии сталинского периода, в том числе совершенными и органами НКВД в отношении невинных граждан. Кстати, никакого «москальского» следа в репрессиях на Украине не было – в составе местных отделений НКВД работали люди разных национальностей, включая достаточное число местных кадров. При всей неоднозначности событий присоединения Западной Украины, у большинства населения УССР был общий опыт сражения вместе с другими народами советской державы против немецко-фашитских захватчиков. Многие нынешние лидеры «националистической» украинской оппозиции выросли в стабильное советское время, закончили советские школы и ВУЗы, прошли службу в совесткой армии (СА). Поэтому, как считал Русаков и многие другие люди, у них не было никаких естественных причин ненавидеть нынешних россиян и придумывать себе таких врагов. А значит – вся «бандеровская» сущность была искусственно и умело привита нынешним националистам политтехнологами.

Победа Майдана и реакция в России

В итоге в конце февраля 2014 года Майдан в Киеве победил… Пропрезидентская «Партия регионов» под угрозами голосовала в Раде за нужные «оппозиции» законы, сам Виктор Янукович бежал, лидер националистического майданного крыла «Правый сектор» (запрещен в России) Дмитий Ярош раздавал угрожающие русофобские интервью, Запад всячески предостерегал Россию от вмешательства (а на деле – провоцировал именно на него!). Очаги народного сопротивления тлели в Харькове, Донецке, Луганске, Одессе, Николаеве и, конечно, в Крыму, главным образом в Севастополе.

Русакова все эти события сильно задели за живое. По мере развития «майданного путча» в новостях мелькали кадры его торжества: блок-посты из малолеток с фотографиями неугодных новому режиму людей, которых надо репрессировать; избиения и убийства инакомыслящих (например, части возвращающихся домой после антимайдана крымчан), унижение «беркутовцев» (например, во Львове их заставили прилюдно на коленях каяться перед «бандеровцами»). Русаков в это время практически был выключен из рабочего процесса. И, если какой-то парой недель раньше, народ вокруг него обсуждал в основном Олимпиаду, то теперь, так или иначе, об Украине говорили все. В частности, про противостояние Майдана и Антимайдана в Крыму.