Марина Комарова - Вес твоих аргументов

Меня она очаровала сразу. Сначала в приемной, потом – когда в первый раз принесла документы.

– Ксюша, ты первая юристка, которая умеет улыбаться, – делилась она впечатлениями. – К тем, кто был до тебя, я даже заходить боялась. Брови нахмурит, зыркнет, рявкнет. Ну ужас просто!

Сразу перешли на ты, потому что правила хорошего тона – одно, а когда человек постоянно заставляет тебя улыбаться – это совсем другое. И пафосным «вы» к нему обращаться не хочется.

– А шеф-то уехал, – тем временем сообщила Ирочка. – Собрался так быстро, что я глазом не успела моргнуть.

Я взяла папку из её рук и проглядела документы. М-да, снова: «Смотрите, какой похожий договорчик. Остался от вашего предшественника. Не надо ничего менять, тут реквизиты, тут сроки, тут название. И всё красиво!..» Но когда начинаешь вчитываться, то хватаешься за голову. Потому что менять надо абсолютно всё. И дело даже не в том, что плохо составлено, а просто оно… совсем не подходит.

– Мне не нравится выражение твоего лица, – заметила Ира. – Я что-то не принесла?

Я провела рукой по волосам, откидывая их назад.

– Знала бы я. Но пока что…

– …всё позагорулили, – мрачно подвела Ира.

Я подняла глаза, секретарша тут же прыснула. Да так заразительно, что спустя пару секунд я хохотала тоже. «Позагорулили» – чудесное производное от Загорулина Всеволода Николаевича, который оправдывает именно такой вариант своей фамилии.

– Ну, что ж, – сказала я, выравнивая документы по краям и откладывая в прозрачную подставку с четырьмя отделениями, уже заполненную до отказа. – Переживём, не так ли?

Тут Ира должна была кивнуть, но она осталась задумчивой. Бросила быстрый взгляд на дверь, словно та прямо сейчас могла распахнуться. Покрутила рыжий локон, шаркнула заострённым мыском по паркету.

– А что, с «Фемидой» могут быть проблемы? – хмуро спросила она.

Я насторожилась. Чудно-чудно. Секретарь в курсе. Далеко пойдёт девочка. Впрочем, хороший секретарь и должен много знать. Особенно с таким шефом.

– Постараемся, чтобы не было, – твёрдо заверила я, стараясь говорить успокаивающе. – А что?

Глупая привычка общаться вопросом на вопрос. Но весьма действенная, не без этого. Ира поставила локоток на край стола, подпёрла кулаком щеку. В зелёных глазах появился вопрос.

– Он впечатляет, правда?

– Он? – не поняла я. Краем глаза заметила, что в почте висят два непрочитанных письма.

– Ну, Лебедев. В смысле, Глеб Александрович. Такой… представительный мужик. Профессионал. Мне тут попадался доклад Кольки, твоего предшественника, – и там такой солидный послужной список, что страшно становится.

Колька… Николай Анатольевич Касумко, шмель ему в цветочек. Вот скажи, черт побери, нельзя было заниматься делами получше? После тебя же тут повеситься хочется! Натворил дел и скрылся в неизвестном направлении. По словам той же Иры, увольнялся он в спешке, да такой, что даже обходной лист не полностью подписал. Только трудовая оказалась на руках – и смылся.

А вот упоминание о Лебедеве настроение подпортило. Завтра встреча. Придётся играть на его поле и умудриться поставить хотя бы шах. При этом выйти по максимуму не расцарапанной. А то так и до стриптиза дойдет. Чего только ни сделаешь, чтобы уважаемый юрист отвлекся от контракта и переключил своё внимание. Надо убедить соперника, что у тебя есть полный набор, а не один голый король. Где остальные фигуры? Да кто их знает, пали в неравном бою с глупостью и безалаберностью. Но вы, Глеб Александрович, не обращайте внимания. Вы играйте, черными или белыми, любой каприз. Что говорите? Любыми выиграете? Да, но…

– Какая ты внимательная, – похвалила я. – Давай, ещё чуть-чуть, и без тебя мы тут как дети малые.

Ира взмахнула руками.

– А то! Ну, так у нас порой такое умудряются сунуть в папку на подпись, что потом крику на весь коридор. Поэтому приходится всё изучать детально.

– Это правильно, – одобрила я, искренне надеясь, что разговор свернёт в другое русло. Обсуждать Лебедева сейчас не с руки.

Однако Ира вдохновенно продолжила:

– Ведь это дело длится уже долго. На какое-то время приутихло, вроде бы нашли консенсус. Но, как поняла, это была просто отсрочка.

Да уж. Хищник согласился немного потерпеть. Но наглая жертва даже не подумала сделать какое-то телодвижение. Поэтому хищник теперь зол. Очень зол.

Я пожала плечами, словно меня это дело не особо занимает.

– Ну, будем разбираться. Ситуации бывают разные.