Людмила Жеглова - Жизни и судьбы

Мария молча сносила эти придирки свекрови и ничего не говорила Петру. Сама же тихонько плакала по ночам в подушку.

Петр все понял сам, ему стало ясно, что он не сможет быть спокойным, если оставит жену в родительском доме: «Надо искать частную квартиру», – решил он. До окончания его отпуска оставалось чуть больше полмесяца. И они это время проведут вместе, живя своей семьей на частной квартире, а когда Мария родит и окрепнет немного, он заберет ее.

Не откладывая в долгий ящик, он стал искать съемное жилье. Ему посчастливилось снять небольшую комнату в доме одинокой престарелой женщины, и они с Марией в тот же день перебрались в ее дом.

Отцу с матерью он сказал, что не хочет стеснять ни их, ни себя. В такой тесноте жить просто невозможно, тем более что скоро Мария родит и семья пополнится еще одним человечком. А по поводу сделанного им выбора не стоит обижаться, он по-прежнему останется их сыном, он любит их и обожает, как и раньше. И в заключение добавил: они с Марией будут частыми гостями в их доме: так что могут еще и надоесть.

А в доме отца Петра, Григория Кузьмича, действительно было очень тесно. В небольшой квартире в три комнаты, две из которых были не больше 16 метров, ютилась семья из семи человек: мать с отцом, младшие сестры Петра Евгения и Тамара, брат Алексей с женой и двухгодовалой дочкой. На нижнем этаже, под ними, жила старшая дочь Екатерины с мужем и тремя малолетними детьми.

Были времена, когда этот большой двухэтажный дом с парадным крыльцом, выходящим на одну из главных улиц города, полностью принадлежал семье Григория Кузьмича.

Отец – Жгун Григорий Кузьмич

Он купил его, потратив все свои сбережения, когда Наденька, горячо любимая и обожаемая им жена, родила ему двух детей, следующих один за другим: старшую дочку Екатерину и сына Петра.

Григорий знал, что семья его не ограничится этими двумя детьми (его Наденька была в положении уже третьим ребенком), она будет и дальше расти, чему он только был рад. Он продал оставшееся от отца небольшое и пришедшее в полный упадок хозяйство, добавил к вырученной сумме свои сбережения, которые копил не один год, мечтая с помощью этих накоплений привести в былой порядок запущенные отцом дела, и, оставив поместье, переехал в город.

Но недолго пришлось ему пожить в новом им купленным доме. С приходом новой власти его потеснили, и он со своим разросшимся семейством вынужден был переехать в ту часть дома, где ранее жила прислуга.

Григорий вначале переживал, но потом смирился, решил про себя: «Все, что ни делается, делается к лучшему».

Он устроился на работу обходчиком железнодорожных путей и стал простым рабочим, а не собственником небольшого конезавода, оставленного ему отцом. Скрепя сердце, он продал его за бесценок.

И сразу же, неимоверным усилием воли заставил себя не только не жалеть, но и не думать об этом…

Наденьке он запретил напоминать о прежней их жизни.

Новая власть пришла в Россию и эта новая власть обязывала жить и думать по-новому.

Надежда поняла своего мужа и старалась не вспоминать о прошлом и ни разу не напомнила Григорию о нем. Она, как и ее муж, заставила себя жить и думать по-новому. Своевольная по характеру, всегда отстаивающая свою позицию даже если была не права, она становилась послушной и во всем соглашавшейся с Григорием, что бы он ни сказал или ни сделал. Она любила его сильно, до самозабвения и эта любовь преобразила ее до неузнаваемости: из гордой, своенравной, заносчивой дворяночки, привыкшей к тому, чтобы ей ни в чем не перечили и беспрекословно считались с ее мнением, она превратилась в покорную овечку, готовую повиноваться во всем и ловить не только каждое слово своего мужа, но и угадывать каждое его желание. С ним она готова была на все: на любые лишения и на все тяготы жизни. И поэтому, когда он ей сказал, что теперь они должны жить скромно, как живут простые рабочие, и навсегда забыть свое происхождение, она с готовностью согласилась и решительно выкинула из памяти все, что связывало ее с прежней жизнью.

Надежда вышла замуж за Григория, когда ей едва исполнилось семнадцать лет. Родители были против ее выбора и не дали ни своего благословения, ни приданого. Но их любимой доченьке было все равно, она полюбила Гришу сразу, как увидела, полюбила так сильно, что уже не мыслила своей жизни без него. Она так и заявила своим родителям: