Лариса Джейкман - Тени ушедших времен

Но Еленька к его жалобам не прислушивалась.

– Ты, Петруша, мужик мастеровой, а Архип нет. Зато он весь двор, скотину и домашнее хозяйство в порядке содержит. А у нас в дому это все на мне. Не забывай.

С этими доводами Петр не согласиться не мог, но зависть и недовольство не давали ему покоя. Он стал вынашивать план мести, сам того не подозревая. Черные мысли крутились у него в голове, но придумать он ничего путного не мог, поэтому злой и недовольный продолжал работать и готовился к очередной поездке в город на распродажу.

***

В избе было холодно. Сколько печку ни топи, все нет тепла. Уж очень лютая в этом году зима стояла. Рождественские морозы давали о себе знать и днем, и ночью. Аж деревья трещали. Сугробы намело выше пояса. В лесок за дровишками лишний раз не съездишь, лошади сквозь снег пробираются с трудом. И прорубь за ночь замерзала не реке так, что каждый день приходилось новую прорубать.

А Петр и Архип собрались на базар. Как ни отговаривали их всем миром погодить да повременить, не слушали они никого. Товар готов, надо продавать, вот и весь сказ!

Петр нагрузил телегу добра, да какую-то неполную. А у Архипа товару – аж в телеге не помещается. Самое время теплыми шерстяными вещами торговать, вон мороз какой лютый!

– Положи чего ко мне, если не влезает, – предложил Петр.

Елена, скрепя сердце, собрала мужа в дорогу, да все приговаривала:

– Смотри, Петруша, осторожнее. Лесом не езжайте, лучше в обход. А то как заплутаете, дороги не найдете, так и конец на таком морозе-то.

– Да что ты, Еленька! Я в этом лесу с закрытыми глазами и ночью дорогу найду. Каждый кустик, каждое деревце мне знакомо. Не боись… – отвечал ей Петр.

Только чувствовала Елена тревогу какую-то. Что-то и Петр ей казался каким-то странным. Все как торопился куда-то. А то задумается вдруг и не слышит, когда она с ним говорить начинает.

– Чего это ты, Петруша, какие думы тяжелые думаешь? Али беспокоит тебя чего? – спрашивала Елена.

– Да не-е, это я об вас думаю. Не захолодали бы тут. Дров-то хватит до моего приезду? Шла бы ты, Еленька, к родителям в избу, все меньше хлопот, – просил ее заботливый муж.

– Не тужи об нас, Петя. Хватит нам дров. Чай бок о бок не пропадем, не впервой. Ты себя береги. Да привези из города чего – сахарку, баранок. А еще гребень. Старый мой уж совсем поломался. Волосы я им не прочесываю.

Петр обнял жену на прощание, сказал, чтобы не горевала о нем, оделся потеплее и был таков.

Уехали они с Архипом ранним морозным утром. Еще и не рассвело толком. Лошаденки бежали резво, только в лесу им было трудновато пробираться через занесенную снегом тропу.

– Может в обход? Еще не поздно повернуть, не так далеко в глубь зашли, – спросил Архип.

– Да не-е, так быстрее все равно. В обход пойдем, чуть не полдня потеряем. Я тут знаю дорожку покороче. У оврага свернем направо, проедем вдоль до вырубки и через овраг, он там пологий. А потом прямо, и как раз к станции выйдем, – ответил Петр и хлестнул лошаденку.

Архип был мужик тихий, покладистый. Рано остался один, без родителей. Воспитала его тетка Мария, она же и жену ему присмотрела, племянницу своего мужа, Алену. Девушка была старше Архипа на два года, после двадцати уж, говорят, в девках засиделась. Была Алена из многодетной семьи, самая старшая из восьми братьев и сестер. Всех нянчила, за всеми ухаживала, некогда ей было о женихах думать. Вот Мария и приглядела девку.

– А что, мой племянник хоть куда! Тихий, работящий. Выходи, Алена, за него, не пожалеешь, – сватала она Архипа.

Алена согласилась. Устроили смотрины, а потом и свататься пришли. Архип пришел с теткой и ее мужем к Алениным родителям, а те ни в какую. Алена, мол, не пойдет за юнца.

– Ей мужик самостоятельный нужен. Вон Поликарп овдовел, сам говорил, что год пройдет и женюсь на вашей Алене, – говорила мать в сердцах.

– Да у Поликарпа трое детей, мал мала меньше. Ему нянька нужна, а не жена! Пожалейте дочку-то, – отвечала Мария.

Так они спорили в присутствии бедного Архипа, который не знал, куда глаза девать. Но тут вдруг вышла Алена и заявила:

– Я, маманя, согласная. А за Поликарпа я все равно не пойду. Ему уж сорок лет, старик совсем! Что хотите делайте, а я выхожу за Архипа, раз сватает он меня.

Все оторопели от неожиданности ее слов, Архип вскочил и выбежал во двор. Потом вернулся в избу и сказал твердо и по-мужски:

– Раз согласная Алена, то благословите нас. Я ей буду хорошим мужем. Не смотрите, что моложе ее, в обиде не будете.