Лариса Джейкман - Тени ушедших времен

«Следующий раз, как пристанет, пожалуюсь Петру, пусть он с барином поговорит», – думала Елена, да все откладывала, но вот однажды горько пожалела.

***

Елена любила ходить на реку. Красиво там было необыкновенно. Волга в этом месте была неширокой, текла плавно и спокойно. Вдоль обоих берегов росли густые ивы, склонив свои кудрявые ветви до самой воды. Мягкая зеленая трава прохладным ковром расстилалась у реки, а где трава кончалась, начинался прибрежный песок, чистый, янтарно-желтый. Он всегда был теплым и бархатистым, и дно у реки такое же, бархатистое, песчаное. Любила Еленька волжский берег и до самого заката солнца могла сидеть у реки. И ранним утром в летнюю пору бежала на берег умываться.

Помнит Еленька, как в майскую пору разлучили ее с Петрушей. Приехали из города дюжие молодцы и троих парней из их деревни и Петра с хутора забрали и увезли с собой под конвоем – в рекруты, мол. Когда забрали Петрушу, как горевала Елена, даже проститься им не дали. Придет она, бывало, на берег, сядет под ивушкой и плачет горькими слезами; расставание с любимым – это всегда большое испытание для любящего девичьего сердца.

Три недели спустя двоих парней неожиданно отпустили, Петра и Власа. Уж сколько радости было от встречи, сколько слез счастья. Только угрюмым стал Петр с тех пор, говорит, что опять могут забрать. Но Елена не верила и всячески старалась успокоить жениха.

Постепенно все встало на свои места, Петр действительно успокоился и повеселел немного, а вскорости решил и посвататься. Но неожиданно случилась беда.

Был теплый августовский вечер. Работа в поле закончена, Елена вернулась домой и пошла на реку, прохлады речной вкусить. Сидит, ноги в воде мочит да напевает тихонечко. Вдруг услышала шорох неподалеку, будто крадется кто.

– Петруша, это ты? – позвала девушка.

– Нет, не я, не Петруша. Игнат это, краса девица, – ответил ей толстый барчук, и Елена вздрогнула.

– Что, испужал я тебя что ли? Чего дрожишь как осиновый лист? Или захолодало? Ну- ка, согрею тебя, – с этими словами он плюхнулся рядом с Еленой и схватил ее в охапку.

Елена и вскрикнуть не успела, как его мясистые мокрые губы впились в ее нежный, приоткрытый от изумления рот. Девушка начала отчаянно вырываться из ненавистных объятий, но ей это было не под силу. Пухлая и до омерзения мягкая рука скользнула ей под юбку. Елена застонала от отвращения и, изловчившись, изо всей силы ударила наглеца по голове. Он повалил ее на траву, и не известно, чем бы дело кончилось, если бы не появился Петр. Он искал Елену и, не застав дома, решил пойти на берег. Тут он и появился вовремя.

Петр подбежал к ним и изо всей силы пнул барчука в бок тяжелым кованым сапогом. Потом схватил его за грудки и одним махом поднял с земли. Глаза озлобленного Петра налились кровью, мертвой хваткой он держал барахтающегося Игната и сказал зло и твердо:

– Убью!!! Еще раз увижу или услышу – убью! Так и знай, сморчок дырявый!

С этими словами он отшвырнул насильника, и тот, шатаясь от боли и страха, поковылял восвояси.

Елена все еще лежала на траве, не в силах пошевелиться. Кофта разорвана, волосы растрепаны, юбка задрана выше колен. Она горько плакала.

– Ну и чего ты ревешь теперича? Довертелась хвостом, что он решил, что может взять тебя без труда. Чай не думал бы так, то не решился бы полезть, – вдруг резко сказал Петр.

– Да ты что?! Чего говоришь-то? Он напал на меня, я и охнуть не успела! – сказала Елена, вскочив с земли и одернув юбку.

– Хороша, нечего сказать! Подыскал я себе невесту, в кустах валящу. Думаешь, ты нужна ему очень? В барыни захотелось? Ну, валяй… Поглядим, как брюхо на нос полезет, когда он опозорит тебя, да и бросит здесь, в деревне, как ненужный хлам…

Петр не договорил. Елена подошла к нему вплотную и изо всей силы ударила по лицу. Петр не ожидал, он схватил ее за запястье и прошептал:

– Не смей… я тебе не барчук-насильник, чтобы ты руки распускала. Иди, приведи себя в порядок, потом поговорим!

Он резко повернулся и ушел прочь. Елена осталась одна. Было больно, горько и обидно. Как он мог подумать, что это была ее вина? Почему она раньше не пожаловалась на Игната? Что же теперь делать? Не прощать же Петру такие слова.

Елена подумала: «Ах, как он посуровел и изменился после призыва в рекруты. Я-то думала, что все позади, но он все такой же ожесточенный. Не узнаю я его».

Она долго переживала и горевала, но больше не встречалась с Петром. Более того, старалась совсем не попадаться ему на глаза. Работы по осени было много и в барском поле, и в своем огороде. Петр больше не приезжал за крестьянами на телеге, ушел работать в кузницу, как и Еленин отец.