Наталья Соул - Наше завтра

Около десяти минут я сидела и перечитывала раз за разом письмо, не веря своим глазам. Затем вложила письмо в книгу, лежащую на диване, и пошла на кухню.

7

Сидя на кухне, я смаковала каждый кусочек шоколадки, каждый глоток чая. А в мыслях был сосед и его письмо. Я думала, как было бы здорово поцеловать его улыбку и почувствовать на губах вкус молочного шоколада с чаем.

Неожиданно зазвонил телефон. Я вздрогнула и пролила немного чая на пол. Хорошо, что по дому я хожу в носках, а не в тапочках. Наспех вытерев ногой чайную лужицу, я побежала в комнату за телефоном.

– Чем обязана вам в этот прекрасный день? – спросила я, взяв трубку.

Звонила моя лучшая подруга. Ну конечно, кто же ещё. Из всех моих знакомых только она имеет свойство не вовремя звонить и приходить. Иногда мне кажется, что она не вовремя появилась на свет.

– Ева, мне нужна твоя помощь, приезжай в гости. Срочно! – сказала она.

– И в чём же я должна тебе помочь? – поинтересовалась я.

– Я хочу испечь что-нибудь Овику.

– О, так вы помирились! В очередной раз поздравляю, – сказала я, ударив себя ладошкой по лбу, и поражаясь Лолиной глупости. Но вслух я не стала говорить, что её я считаю дурой, а его – граблями, на которые она не то что каждый раз наступает, она на них танцует. Босиком. А на голове от ударов уже не шишка, а вмятина. Но это её любимые грабли. И я не имею права указывать, что ей с ними делать. – А по какому поводу выпечка?

– В честь безграничной любви.

Точно дура.

– Хорошо, жди, – сказала я и повесила трубку.

* * *

Дома у Лолы никого не было, поэтому никто не мешал нам приступить к попытке испечь что-нибудь съедобное, не спалив при этом ни выпечку, ни дом. Испечь подруга решила торт с громким названием «Трюфельный сметанник». Пока Лола готовила тесто, я делала крем из сливочного масла, сгущённого молока и какао. Мы смеялись, обкидывались мукой. Казалось, ничто не могло испортить нам настроение.

Под окнами засигналила машина. Это был Овик. Своей машины у него не было, поэтому он ездил на машине отца. Но я бы не стала доверять этому человеку ни машину (даже такую, как ВАЗ-2107, на которой он приехал), ни своё сердце.

– Медвежонок! – закричала Лола, выглянув в окно. – Заходи скорее в дом.

Через две минуты её возлюбленный уже сидел за кухонным столом, теребя в руках ключи от машины. Он явно нервничал.

– Ты немножечко не вовремя, – проворковала подруга, вытирая руки о фартук. – Я готовила тебе сюрприз.

– Кхе-кхе, – наигранно покашляла я, чтобы напомнить о своём присутствии.

– Да, а Ева мне помогала, – Лола поняла намёк.

– Не важно, я зашёл на пять минут, – сказал Овик, продолжая теребить ключи.

– Ты куда-то торопишься? – спросила Лола.

В воздухе повисла пауза. Лишь звон ключей от машины, которые Овик всё яростнее теребил в руках, нарушал тишину. Я не выдержала, выхватила ключи из его рук, положила их на стол и накрыла своей ладошкой.

– Говори уже, что случилось? – сказала я. Меня начала напрягать эта затянувшаяся пауза.

– Понимаешь, Лола, – начал Овик, – нам нужно с тобой расстаться.

– Что? – выкрикнула подруга, прикрывая рот рукой.

– О, Господи, – выдохнула я, закатывая глаза.

– Дело не в тебе, а во мне, – продолжал Овик.

В какой-то момент мне показалось, что он и сам не знает причины, из-за которой они с Лолой должны расстаться.

Лола опустилась на стул, всё так же прикрывая ладошкой рот. Она не могла вымолвить ни слова, поэтому говорить пришлось мне.

– Пооригинальнее ничего не мог придумать? Скажи прямо, в чём причина?

Следующую фразу он сказал скорее мне, а не Лоле.

– Я хочу больше времени проводить с друзьями, – произнёс Овик, глядя на меня. Либо ему было стыдно перед Лолой, либо ему проще было говорить со мной – с абсолютно чужим человеком, никак не относящимся к данной ситуации.

– Да ты не мне это говори! – я начинала выходить из себя.

Овику девятнадцать лет. Нужно отдать ему должное, за полтора года их отношений, он ни разу не обидел Лолу физически. Он всегда обращался с ней как с чем-то ценным, что может разбиться от неосторожного прикосновения. Он считал бы себя ничтожеством, если бы оставил на её теле хоть маленькую царапинку. Но он запросто мог причинить ей душевную боль. Хотя это он делал скорее по глупости, чем специально. В каждой ссоре он чувствовал себя виноватым и не опускался до оскорблений.

– В общем, прости меня, Лолочка. Я не хотел выбирать между тобой и друзьями, но ты меня вынудила. Прости.