Константин Ганин - Шизали

Сны раскатываются по планете как рулон искристой, прозрачной и воздушной ткани. Разноцветный пух Земли. Сначала вспыхивают отдельные светящиеся и радужные точки, затем их становится больше, больше. Сны ведут себя по-разному: одни из них отрываются и уносятся в высоту, подобно искрам костра; другие остаются в месте своего рождения; а некоторые мечутся в поисках, кого-то ищут, иногда находят, иногда угасают. Сны – светлячки. Души, отпущенные на прогулку в виде снов.

Однажды ночью я стал свидетелем увлекательной игры двух душ: хрустального розового тумана и голубого пламени. Игра велась не совсем по правилам, и, уж точно, не по законам сна. Я был поражен, игра захватила всё мое внимание и заставила меня уйти в день, чтобы досмотреть её.

Если Вы всё-таки не решились на полёт, давайте я велю автору рассказать Вам обо всём чуть более подробно. Он сделает это правдиво. Он запишет для Вас всё, что услышит от людей, сыгравших свои партии на той сцене. Может быть, в его рассказе возникнет некоторая путаница с реальностью и снами, с прошлым и с настоящим – что ж, это свойственно рассказам. Я попрошу его оставить как есть непонятные чувства и неизбежный пафос – пускай будут. Но если случится, что вы не поверите в достоверность истории, я буду огорчён. Получится, что я напрасно отматывал назад ленту времени, напрасно погружался в бренный мир, делил тело, терял память и мудрость. Значит, зря я переживал все чувства, о которых хочу с Вами поделиться на страницах этой книги. Хотя, если Вам недостанет веры я проживу эту короткую жизнь для себя. А если Вы опуститесь до сарказма, я наделаю из страниц этой книги снов: красивых и ужасных, добрых и не очень, а может быть, даже ночных кошмаров. Так или иначе я постараюсь донести до Вас то, что пережил сам. Не стоит недооценивать моих возможностей. Ведь Вы же ещё не знаете, с кем Вам довелось познакомиться. К тому же, Вы до сих пор так наивны, что считаете себя людьми здравомыслящими, Вы позволяете себе думать, что способны отделять реальность от фантазий. Что же, обсудим это после прочтения книги.

И, пожалуйста, не… Впрочем, читайте. Вы сами всё поймете.

– Сейчас подойдешь к санитаркам, спросишь Оксану, она тебе выдаст два халата. Халаты должны быть всегда чистыми. Чтобы ни грязи, ни, упаси Господи, пятен крови, понял? – завхоз скучно, с некоторым презрением, посмотрел на меня поверх вытертых до жёлтого металла очков.

Я равнодушно пожал плечами, и он подвинул ко мне посеревшую от возраста амбарную книгу. Я поставил две закорючки. Ручка была липкая, и захотелось помыть руки.

– Если испачкают, отдашь в стирку санитарке. Если порвут, зашиваешь сам. Или больным отдашь, со второго этажа. Они от безделья только рады будут. Только с ними аккуратнее, если не хочешь, чтобы на тебе какая-нибудь молодая приворот испытала, – завхоз снова посмотрел на меня, и я уловил в его взгляде истертую и редко используемую способность к шуткам, – Ты же не знаешь, что в её голове и по диагнозу? Да ещё под таблетками, – он показал мне прокуренные зубы, и я продемонстрировал ему свои.

Потом я расписался ещё за что-то и отправился на первый этаж разыскивать санитарку Оксану. Половицы старого хрущевского здания прятались под дырявым линолеумом и тоскливо поскрипывали, натерпевшись видимо за свою жизнь предостаточно. В коридоре было с десяток больных. Кто-то сидел на корточках, прислонившись к кисло-желтой стене; кто-то с видом зомби маршировал, стоя на месте; кто-то с тем же видом тащил свои ноги вдоль коридора палатного отделения. Вид почти у всех был жутковатый. Казенные пижамы в полоску и цветочек были застиранными и напоминали робу заключённых. Пациенты проводили меня взглядом до дверей сестринской. Смысл во взгляде присутствовал не у каждого, но реакция на движущиеся объекты была почти у всех. В голове шевельнулась ассоциация с фильмом ужасов.