Валерий Шевченко - Искренне ВаШ

И чёрным бакланом тень моя
Взмывает куда-то ввысь…
Прочь улетает жизнь.
А ты всё моя и не моя.
И я между двух отчизн.

Мы вечные странные странники.
Но фильм не начать с нуля.
Наш эпизод – петля:
Бессмертная сцена «Титаника»,
Где мы на носу корабля.

Через тебя говорит ток.
100 тысяч вольт промеж строк.
Непостижимая, как Ван Гог —
Как Бог.

Если б я только на миг смог
Бога найти, но он здесь – Бог.
В каждой строке у твоих ног —
Ван Гог…

Я совсем ненадолго здесь.
Вон, за тем поворотом, выскочу.
Только не надо «ля-ля»: не вспомнит никто – не ври.
Мне твердили многие и раз, эдак, может, тысячу.
Просто, ты знаешь меня, ведь море – оно внутри.

Я совсем ненадолго здесь.
Мир мой соткан из невесомости.
Только слова, как всегда, имеют и смысл, и вес.
Потому что поэзия ищет потусторонности,
Потому что в России поэт несёт на Голгофу крест.

Я совсем ненадолго здесь.
Ветер птиц уже сосчитал.
Море волнуется раз, и море моё внутри.
Жизнь прозрачна до донышка, и истина так проста:
Мир прекрасен! И он для тебя, смотри!

Возможно, это лишь мечта —
Сон беспокойный и лукавый.
Но без неё, о боже правый,
Жизнь моя тленна и пуста!

Быть может, это просто блажь,
Каприз случайный и опасный.
Но без неё вся жизнь напрасна,
И дни мои – сплошной мираж.

И даже если суждено
Мне без неё навек остаться,
Я ей в любви своей признаться
Хочу – уж так заведено.

Я столько лет её искал,
Но вот судьба – она всё время
Была со мной, а я не с теми
Любовью прихоть нарекал…

И даже если мир падёт,
На свете нет подобной муки —
Существовать с мечтой в разлуке.
Я не могу жить без неё!

Быть, а не показаться —
значит тебя касаться,
манкировать папарацци

и целоваться,
как в двадцать…

Петь, а не притворяться!
Может не получаться,
но всё равно стараться —

не сомневаться,
как в двадцать…

Жить, а не собираться —
значит с тобой остаться,
и ничего не бояться,

и раздеваться,
как в двадцать!..

Я – слово, доведённое до ручки,
Строка в изнеможении экстаза.
Мне верится, что кто-то станет лучше
От этой фразы…

Как бог из немоты первоначальной,
Я мир, рифмуя, сызнова слагаю.
И также навсегда останусь тайной,
В стихах сгорая.

Вплету в сердцебиение столетий
Крылатого коня немолчный цокот
В надежде, что когда-нибудь ответит,
Читая кто-то…

За окном огромный яркий мир,
Полный красоты!
Выходите из своих квартир.
Будьте, как цветы —
Просты…

(припев)
Бьётся сердце от волненья,
За спиной как будто два крыла!
Это весна!
Весна!

Всё прошло: растаял серый снег,
И бегут ручьи.
Незнакомый прежде человек,
Как родной почти:
Лети!

(припев)
Бьётся сердце от волненья,
За спиной как будто два крыла!
Это весна!
Весна…
Улыбнитесь каждому вокруг
Просто и светло.
И печаль исчезнет, как недуг,
И угаснет зло —
Прошло!

(припев)
Бьётся сердце в упоенье,
За спиной как будто два крыла!
Это весна!
Весна!

Крест поклонный на тропинке…
Встань и тихо помолись.
Льются отблески-лучинки
От него куда-то ввысь.

Под холмом ручей цимбальный
Звонким голосом поёт:
По серьгам всем сёстрам тайны
Вечной жизни раздаёт.

Тень ложится, как дорога,
От скита и до скита.
Ходят люди все под Богом
От креста и до креста.

Как призыв муэдзина, как голос ветра,
В перестуке метро в нутро —
В моё сердце влетело и спело лето
И оставило пару строк:
Не жалей ни о чём. Мол, что кто-то где-то,
И вернуть не желай назад.
Перестань горевать по тому, чего нету,
И поймёшь, как же ты богат!