Марина Сушилова - Обычное мужское заболевание

– Помнишь, Игорь, Рудика, которому вы с Андреем из-за меня надрали уши? Теперь он сам готов дать по шее кому угодно, если меня обидят.

– А тебе-то он нравится?

Она махнула рукой:

– Он для меня – пустое место. Просто, если мы не будем сидеть за одной партой, ему не у кого будет списывать английский. Зато он здорово решает задачки по физике – взаимовыгодное сотрудничество! – засмеялась она.

Мы допивали по второй кружке чая, засиживаться беспричинно дольше было неудобно, и я попросил справочник. Вета засуетилась, и мы отправились искать книгу в комнату Андрея. Вдоль стены стоял стеллаж, на котором в два ряда теснились книги. Просмотрев первый ряд и ничего не обнаружив, мы с Ветой принялись освобождать внутренний. Мне не хотелось утруждать ее, но было такое блаженство принимать из ее рук книги, иногда касаясь, словно невзначай, тонких пальчиков, что было выше моих сил прекратить поиски. Комната была уже в невообразимом состоянии, когда хлопнула входная дверь. Пришел Андрей. Узнав, что мы заняты поисками справочника, он хмыкнул: «Светка, он же в гараже, сейчас принесу». Андрей ушел, а мы принялись за обратный процесс, восстанавливая порядок. Я машинально помогал, а сам лихорадочно соображал: «Три минуты до гаража, две на замок, три обратно, – он скоро вернется». Дождавшись, когда Вета поставить очередную книгу на полку, развернул за плечи к себе и поцеловал, ощущая ее пьянящее дыхание, нежную мягкость не ответивших губ, и завиток, щекочущий мне лицо. На секунду оторвался, взглянул в лицо Вете, встретив ее вопросительный взгляд, и снова жадно припал к губам. На этот раз губы Веты слабо шевельнулись. Снова хлопнула входная дверь. Вета отскочила от меня и принялась что-то расставлять на подоконнике. Андрей принес справочник, подал мне, мельком взглянув на сестру, внимательно на меня – и вышел из комнаты мыть руки, сказав, чтобы Вета накрывала на стол. Вета метнулась к двери. На этот раз я не стал отказываться от приглашения и остался на ужин. Ужинали втроем – Атуевы старшие уехали после работы на дачу. Всегда такая разговорчивая, Вета молчала, вскидывая изредка на меня вопросительные испуганные глаза. После ужина мы пошли прогуляться по вечерним улицам. Свежий ветерок обвевал разгоряченное лицо, принося с собой удивительно нежный запах метеолы – любимых ночных цветов моей мамы. Ночь доброжелательно вглядывалась в нас бесчисленными глазами звезд. Сначала Вета шла рядом с братом, но я улучил момент и остановился, якобы для того, чтобы завязать шнурок, а затем пошел посередине между братом и сестрой. На мое предложение опереться на руку, Вете ничего не оставалось, как согласиться. Разговаривая, я поворачивался то к Андрею, то к Вете, и тогда чуть прижимал к себе эту робкую ручку, ощущая ее тепло сквозь легкую летнюю рубашку. Мы уже повернули обратно, как Андрея окликнули. Он остановился поговорить со знакомыми парнями, а мы, не спеша, побрели к дому. Вета молчала. Я чувствовал, как сначала напряглась ее рука, а потом стала чуть заметно подрагивать. Мы повернули за угол. Под черной старой липой присели на скамейку. Я стал целовать Вету, и ее пьянящее дыхание и дыхание ночи слились в один головокружительный аромат. В подъезде мы снова целовались до тех пор, пока не послышались шаги на лестнице. «Кого это носит в такую пору?» – дождавшись, пока спускающийся сосед прошел мимо нас, мы снова приникли друг к другу. Прижимая к себе ее – такую нежную, такую зовущую, – я с трудом сдерживал себя мыслями, что это сестра моего друга. С трудом заставив себя распроститься, вышел на улицу. В голове все плыло. Дома, отказавшись от ужина, лег в постель. Закрыл глаза, и тут же вернулся образ Веты: глаза хранили облик, уши – голос, руки помнили тепло ее тела. И во сне меня ждала тоже она. Утром я встал с ощущением праздника на душе. Вета не оттолкнула меня, значит, я ей нравлюсь. Душа пела и смеялась, и тянулась к источнику своего счастья. Так мы стали встречаться. Андрей не препятствовал нашим встречам. Но как-то наедине со мной, грубовато-шутливо обозвал меня педофилом, напомнил, что его сестре всего шестнадцать, и в случае чего… Я уверил его, что помню об этом. Конечно я без ума от его сестры, но наши отношения останутся в пределах дозволенного.

– Кстати, почему ты зовешь Светку Ветой?

– А что, не нравится?

– Да нет, просто странно, – Вета, Веточка? – хмыкнул он.

Городок у нас маленький, новости быстро облетают его. Вскоре, мои родители узнали о наших свиданиях, одобрили мой выбор, и беспрестанно просили меня передать Вете приглашение зайти в гости, но Вета откладывала встречу со дня на день.