Александр Троян - Дом на песке

Семен Макарович, видимо, обращаясь к Николаю Никифоровичу, после речи Григория ответил:

– Вы мне мозги своей самогонкой не зальете. Брат моей Авдотьи, наш участковый, требует заявления. Уж он-то разберется, кто прав, а кому в спецшколу.

И тут послышались сильный удар по столу и звон разбивающейся посуды.

– Хватит, Семен, запугивать милицией! Вот Гришка принес пятьдесят рублей. Забирай деньги и мотай из моего дома. И дорогу сюда забудь. Ты у меня в молодости в прихвостнях бегал и получал немало. Считай, поквитался. А время рассудит, за все в жизни ответ надо держать. Так что подымайся, Семен, и вон отсюда!

Григорий обратился к отцу:

– Бать, пусть Семен Макарович напишет бумагу, что деньги взял и претензий не имеет. Фамилия-то у них какая?

Дождавшись за сараем, когда гость уйдет, Петруша зашел в дом.

– Ну, сорванец, пошли на улицу покурим да побалакаем о дальнейшей жизни, – сказал Николай Никифорович, увидев сына.

Усевшись на скамейку, Григорий с отцом закурили «Беломорканал». Николай Никифорович глубоко затянулся и начал говорить:

– Вы мои сыны, в вас течет моя кровь. Хоть я и безграмотный, но жизнь многому научила. Запомните: на всем белом свете вы да Колька с Верой самые родные, и, когда нас с бабкой не станет, не вздумайте отвернуться друг от друга ни в радости, ни в горе. Из могилы вылезу и выпорю до крови. Ты вот, Гришка, с выпивкой стал перебарщивать. Так многие начинали и спивались, не ты первый и не ты последний. А ты, Петька, дерись меньше. Дураков много всяких, могут и ножару сунуть, а калекой останешься – кому нужен будешь? Драться можно, даже нужно, в трех случаях в жизни: за Родину, за самых близких тебе людей и за собственную жизнь. Если хотите, чтобы люди вас уважали и относились, как к настоящим мужикам, запомните: самое главное для мужчины в жизни – это дело, ответственность и трудолюбие. Башка на плечах не для красоты болтается, а чтобы думать, прежде чем что-то сделать. Язык – это враг, особенно пьяный, тогда мужик сразу превращается в бабу. А самое страшное в жизни – это ложь, пусть даже красивая. Брехливый человек хуже собаки. Запомните еще: если вас кто-то предаст, хотя бы один раз, он это сделает и второй, и третий. Не допускайте. Самое святое для мужика – это его дух. Не позволяйте женщине сесть вам на шею: мужик под бабой, как трава под копытом. Будьте хитрее, не вздумайте учинять разборки с братьями Козловскими, а, наоборот, постарайтесь пусть не сдружиться, но наладить отношения, войти в доверие и подчинить их себе. Это еще унизительнее, чем морду набить и нажить себе лишних врагов. А вообще жизнь каждого по-своему учит, самое главное – оставаться мужчиной до гробовой доски.

Отец замолчал, достал новую папиросину, прикурил и ушел в себя. Все трое задумались. Петр испытывал огромную радость, оттого что батя говорил с ним наравне с Григорием, как со взрослым человеком, а слово «мужчина» приобрело в сознании Петра абсолютно новое значение.

По соседству проживала семья Климчуков, главой которой являлся Иван Кириллович. Его супруга Анастасия Николаевна нарожала ему трех сыновей и двух дочерей. Чтобы прокормить семейство, им приходилось держать большое хозяйство: двух коров, бычка, поросят и кур. Двенадцатилетняя Наденька была самой старшей. Ей приходилось много помогать маме и по хозяйству, и по уходу за младшими братьями и сестрой. Порой не оставалось времени даже на уроки, и часто приходилось заниматься учебой среди ночи, когда все уже спали. А если удавалось выбежать на улицу поиграть с подружками, обязательно набегала орава пацанов и начинала выделываться друг перед другом, галдеть, дергать девчат за косички, поднимать пыль. Козловский Сеня на своем новом велосипеде постоянно предлагал Наденьке покататься, она отказывалась, но, если появлялся Петруша, он обязательно спрашивал:

– Как дела, соседка? Никто не обижает?

Несмотря на хулиганскую репутацию Петруши, Наденька испытывала гордость, что у нее есть защита. Они медленно шли домой, и Петька рассказывал молчаливой девочке о своих мальчишеских подвигах. Анастасия Николаевна строго-настрого запрещала дочери общаться с соседом-драчуном и часто повторяла:

– Вот будешь с ним идти, он драку затеет – и тебе достанется. Рано еще о дружбе думать. Вот вырастешь, выучишься, тогда хоть с козлом дружи.

Наденька нравилась Петруше. Он даже пытался рисовать ее портрет. Конечно, это были детские чувства: полная неопределенность, загадочность и непонимание, что жизнь все расставит на свои места, так, как угодно ей.