Ольга Грибанова - Неведомый путь

Пёс очень серьёзен:

– Слушай меня. Сейчас поднимешься на вершину и подставишь лапы… как их там у тебя, ладони. Главное – не суетись. Вы все, щеняры, любите блох гонять! Так вот, не лови ничего! Все само придёт, что тебе предназначено. А то как примутся ловить что попало! Мусору нагребут – и рады. Понял? Лапы кверху! Я тут намедни одного еле вытащил. До того наловился, что кулаки разжать не смог. А что поймал!.. Эх!..

Я слушал внимательно и пытался понять, что меня ожидает. А в мире всё менялось: свет тускнел, спустились внезапные сумерки. Туча… нет, не туча, а огромная воронка над моей головой, а в её глубине тьма и яркие вспышки.

– Всё, лезь давай! Встанешь ровно и лапы кверху! И стой, что бы ни случилось! Пошёл!

Он лизнул мне руку на прощание и подтолкнул носом к крутому подъёму.

Первые шаги дались непросто. Удивленные мышцы засопротивлялись и заболели. А потом вдруг поняли, что от них требуется, и я быстро двинулся вперёд, цепляясь руками и отталкиваясь от надёжных опор.

Из воронки над моей головой слышался гул и отдалённый грохот. Чёрная тьма в ней светлела, разгораясь голубым пламенем, лучилась яркими сполохами.

Последний толчок, последний рывок – и я выпрямился в ярком луче, льющемся из воронки. Больше ничего не видел я вокруг, кроме слепящего света. И поднял я руки к нему навстречу, раскрыв ладони.

И обмер, не чуя ни рук, ни ног.

Мимо моих раскрытых ладоней запорхали денежные знаки всех стран мира, горохом посыпались блестящие разноцветные камушки и золотые побрякушки, гулко хлопалась и катилась по склону под моими ногами бытовая техника и мебель от ведущих дизайнеров. Пролетали некие существа в одеждах и без одежд. Гремели обрывки мелодий. Носились вьюгой идеи, образы, очень умные мысли. Возникали и исчезали тексты с круглыми печатями и без круглых печатей.

Раза два руки мои непроизвольно дёрнулись. Один раз мимо меня пронёсся, как пушечное ядро, открытый бочонок с чёрной икрой. Да, грешен, люблю я её, чёрную икру!.. Знать бы ещё, что это такое!..

А второй раз, когда некая красавица в совершенно прозрачной тряпице на бёдрах сделала возле меня пару кругов. Но я гордо отвернулся от неё и ещё выше поднял ладони к небу.

А оно светлело. Воронка теряла чёткие очертания, становилась всё бледнее и вдруг полилась розовым дождиком мне в руки. Я сомкнул ладони лодочкой, и горячая влага тут же их наполнила, застыв живым трепещущим комочком.

Это было сердце! Оно весело билось в руках у меня и радовалось своему рождению! А я слышал и понимал его. «Люблю, люблю, люблю!» – смеялось сердце в моих руках. «Люблю, люблю, люблю!» – кричало ему моё собственное. И вот сердечко в моих ладонях начало таять и исчезать в моих пальцах. Они порозовели, горячая пульсирующая волна покатилась по запястьям, поднялась двумя потоками к плечам, собралась в единый бьющийся комок в яремной ямке и скользнула вниз, к сердцу.

Наполнилось сердце моё – и засмеялся я от радости!

Сердца-сердечки мои! Что ж так дрожите? Ведь это всего лишь ночной ветерок шевелит ветви. Ведь это всего лишь лунный свет лёг так причудливо на толстый обломанный сук над моей головой! И лишь светлячки, два зелёных светлячка. Их много вокруг, а эти самые яркие!

Не сомкнуть мне глаз. Беспокойная вещь – сердце! А надо бы заснуть, сил уже нет. Едва родившись, судорожно цеплялся за перья Грифона, долго шёл по райским кущам, чтобы поймать в ладони Великий Дар.

И что теперь делать мне с этим Даром, если я двинуться от страха не могу?

Кто ты, сидящий там, в листве, над головой моей? Почему так зло горят твои глаза?

Я медленно перевёл дыхание и спросил тонким дрожащим голосом:

– Кто здесь?

Короткий хриплый смех и молниеносное движение пятнистой лапы с мощными когтями прямо перед моим лицом! Я с криком прижимаюсь к земле. И тут же сверху обрушивается на меня – горячий, тяжёлый, пятнистый!..

И я перестаю быть в этом мире, где всё такое чужое и злое!

И просыпаюсь в мире совсем ином…

В этом мире светло и солнечно! Кожистое ложе подо мной колеблется, ласково меня баюкая. Сверху меня прикрывают огромные зелёные листья. Низкий трубный голос прямо из глубин моего ложа гудит:

– А вот как на хвост тебе сейчас наступлю! Что ты мне на это скажешь, воспитатель зубастый!

– Ну-ну! Наступил один такой, – лениво мурлычет другой голос где-то внизу.

Я поднимаю голову. Моё ложе высоко над землёй. Увидеть её мне мешает огромное, багрово просвечивающее на солнце… слоновье ухо!