Вера Переятенец - Сережки еврейской невесты. Антикварный детектив, или Детективная история, разгаданная экспертом

О, он перешел на английский. Да он хочет познакомиться, вот приставака, ну уж нет, Вероника ускорила шаг, поспешила смешаться с толпой туристов на площади Дам, благо, там еще и полиция есть. Но мужик какой-то назойливый оказался, все за ней. Она зашла в универмаг, заскочила в лифт и поднялась на второй этаж. Там, как всегда, много народа, Вероника прошлась вдоль вешалок, но, не найдя ничего интересного, спустилась в кафе и выпила капучино с яблочным пирогом.

Выйдя из универмага, она не обратила внимания, идет кто-нибудь за ней или нет, просто вокруг и так было много народа, а тут еще группа китайских товарищей прошествовала мимо и направилась в гостиницу. Потом был прекрасный Верди и еще один день в Амстердаме с музеями, мидиями во французском кафе, общением с Марион за чашечкой кофе в районе Музеумплейн, и она забыла об этом происшествии. А зря. Человек, который смотрел на нее с распечатанного листка, это был он, точно он. И значит, он ей хотел сказать что-то важное, раз приехал в Россию, следил за ней, а потом и за этим таксистом. Что же ему было нужно? Что она такого купила в этой лавке. Он же видел, как она выходила и показывала продавцу в витрине именно эти серьги. Значит все дело в них? И что такое особенное она пропустила? Да, стильно выглядят, работа хорошая – на кольцах зернь и филигрань, подвески-амфоры в отличном состоянии. Дама, что продавала ей их, несколько раз повторяла, что они «вери вери олд». Ну, олд, но не Кастелани же. Скорее всего, повторение по старым образцам. А голландцы вообще могут реплику за оригинал продать и глазом не моргнут. Вон у них в музейном магазине всякого добра хватает: и жемчужные сережки с картины Вермеера, и серьги еврейской невесты с картины Рембрандта. Хотя, может, и действительно «олд еаринг»… Золото высокопробное, красиво сморятся. Надо поизучать все повнимательнее. Ну и чем же еще ей теперь заниматься….

Отодвинув Парамошика, возмутившегося бесцеремонностью хозяйки, она поправила подушки, поставила на коленки ноутбук и погрузилась в интернетные изыскания. Нет, все-таки есть что-то положительное в этой виртуальной реальности. Многие факты, за которыми раньше нужно было идти в библиотеку, теперь под рукой. Конечно, одно не заменяет другого, но основной материал можно собрать здесь. По крайней мере основная информация о той почти романтической истории возникновения «этрусского стиля» здесь была. И Вероника просто представила себе, как вскрывали знаменитую гробницу Реголини-Галасси. Ее так и называли по имени двух первооткрывателей —священника Реголини и генерала Галасси (хорошее сочетание!). То, что переживали они, наверное, можно было сравнить с позднейшей находкой гробницы Тутанхамона. Еще бы! Середина VII века, и такое количество украшений, бронзовые и серебряные сосуды в прекрасной сохранности. И еще шедевры, которые здесь были найдены, поражали своей красотой и уникальным способом изготовления.

И эта красота обогатила мировую ювелирную историю не только в буквальном, но и в переносном смысле. Сделать это удалось в 1840-х и 50-х годах Фортунато Пио и его сыновьям, Алессандро и Аугусто. А все благодаря тому, что они получили доступ к огромной частной коллекции римских, этрусских и древнегреческих ювелирных украшений, собранной президентом Римской академии археологии и папским казначеем, маркизом Джованни Пьетро Кампана. И чему тут удивляться, что кому-то из них пришла в голову идея не просто повторить эти уникальные штучки, а сделать что-то похожее, но свое и, главное, поставить производство подобных вещей на поток.

Если папочка Фортунато поначалу копировал украшения, пытаясь разгадать тайну старинных техник, то уже его сыновья в 50-е годы постепенно взяли на себя управление фирмой и занялись продажей своих «археологических» ювелирных изделий. Популярность их украшений привела к большому числу подражателей во всей Европе.

Все как-то удачно совпало: мода на туристические поездки в Италию (особенно популярно это стало у англичан, имевших в те годы немало денег), раскопки, и вот вам – в этом же стиле великолепные украшения. Это как сувенир на память о Риме. Уже к концу 1850-х мастерская Кастеллани в Риме стала местом паломничества англичан, стремившихся приобрести восхитительные золотые украшения с декоративными мотивами из арсенала классицизма: раковинами, розетками, урнами, амфорами, овнами и т. п.

А дальше – больше. Желающих повторить такой коммерческий успех появилось немало. Были ювелиры, создававшие достаточно оригинальные украшения, имевшие свой стиль. Француз Эжен Фонтене и англичане Роберт Филлипс и Джон Брогден были достойными соперниками семьи Кастеллани, но существовала масса других ювелиров, воспользовавшихся интересом модниц всей Европы на изящные вещицы в этрусском стиле. И скоро подобная «красота» украшала собой витрины всех ювелирных лавок в Европе.