Елена Павлова - День рождения

что ли, вода какая-то польётся? И сколько? И какая? Или это образное выражение? Вроде ВЕШНИЕ ВОДЫ. Ха-ха.) Безотлагательно!

«Да, ладно, – уже почти засыпая, думала Эля, – всё у меня вовремя начнётся, и воды, и роды. Я смогу, я сильная, мне будет не больно. Всем больно, а мне нет. Они все не так настроились, поэтому им больно. А я правильно настроилась. И у меня всё прекрасно будет. Мы же с Геркой любим друг друга…»

* * *

Неожиданно Эля проснулась от странного ощущения. Что-то внутри неё булькнуло и просочилось. «Что это? Началось?»

В первые секунды она не поняла – ну вроде трусики промокли, ну не утерпела во сне. Бывает, наверное. Но не с ней. ТАКОЕ впервые. Взгляд зацепил валявшуюся на полу книгу.

«Воды?.. Неужели воды!!» Осторожно поднявшись, Эля пошла в туалет. Сердце начало как-то волнительно постукивать. Так, спокойно! Ну, не выпадет же сейчас ОНО в унитаз!

Нет, писать совсем не хочется…

Эля подошла к телефону, набрала Иркин номер.

– Привет, у меня, кажется, воды отошли! Перегуляла я, видно, с тобой! Ой, я боюсь! И Герки нет! Что делать!? – причитала Эля.

– Ну, мать! Ты, во-первых, не тарахти. Успокойся. Рожать будешь. Вызывай скорую, объясни – что, как. Я к тебе сейчас прибегу. Ты пока собирайся. Только не мельтеши! —

Ирка говорила так спокойно, уверенно, словно у неё у самой сто раз отходили воды до родов, и она ничуть не сомневается, что и как надо делать в такой ситуации.

– Ага. Понятно, Ир. Ир! А может, это ещё не ОНО!? – спросила Эля с бесконечной надеждой в голосе. С надеждой, что, может, это ложная тревога, и ещё сейчас всё образуется, и никуда не надо будет ехать, а можно будет ещё нагладить пелёночек, поужинать, а потом тихо, мирно ждать Герку с работы…

– Да ты чё, мать! Всё, доигралась! Рожаем! Ну всё-всё, давай. Ты не больно там суетись. Не роди на пол, – и Ирка заржала своим слоновьим смехом.

Эля схватилась за живот, прислушалась… Ничего особенного. «Вот, Ирка! Вечно со своими шуточками… Ладно, зато хоть улыбнулась, вроде всё и не так страшно», – подумала она.

Вызвала скорую, как-то очень робко и неуверенно произнесла:

– Я беременная, и у меня, кажется, вышли воды!

– Так вышли или кажется!? – грубовато спросили в трубке.

– Ну, вылилось что-то из меня… И я одна дома!

На том конце провода спросили что-то ещё про сроки, про номер консультации.

– Диктуйте адрес, выезжаем! Собирайте документы и вещи.

Сто раз представляла Эля свой отъезд в роддом. Но чтоб так…

Как была, в темно-синих рейтузах и полосатом длинном кардигане, она стала собираться.

Побросала в пакет карту беременной в прозрачной обложке от ученической тетради, документы, расчёску, ручку, тапки. Что-то ещё. Потом пошла на кухню, достала из холодильника большое красное яблоко, помыла и тоже положила в пакет. С яблоком стало как-то спокойней…

Позвонила маме: «Мам, я еду в роддом!.. Да, уже. Воды вроде отошли… Да не переживай ты! Да, одна. Он на работе. Нет, Ирка со мной поедет! Она тебе позвонит потом, что, как… Да ладно, не переживай! Хорошо!.. Ага!.. Ну, пока!»

Господи, когда она маму-то видела в последний раз? В октябре, кажется, навещала. К чему это она…

Примчалась запыхавшаяся Ирка. Через некоторое время приехала скорая.

В шубе, в красных сапожках, с пакетом в руках, под конвоем Ирки и доктора скорой Эля вышла из подъезда.

Пока спускалась с третьего этажа и шла несколько шагов от дверей до машины, в голове успело пронестись:

«Вот, ухожу из дома. В больницу, в роддом. Страшно». Оглядела чёрно-белый дворик в растаявшей снежной каше, деревянный детский домик, качалку, лесенку, скамейку, на которой всю жизнь сидела бабушка Таня, её бабушка. И она сама сидела иногда, трехлетняя, десятилетняя, двадцатилетняя. Да, всё та же скамейка. «Ой, а вдруг я умру!!!»

Эта мысль пронзила Элю на доли секунды. Но внутри успело всё сжаться и похолодеть.

Ну ведь умирают же в родах некоторые женщины! Сколько она про это читала и у классиков, и в журналах, в газетах… Всякие случаи бывают… И тогда получается, что она видит всё это в последний раз! Этот дворик, где она родилась! И этот дом. И с Геркой так и не увиделась… И с мамой Бог знает когда виделись… А всё собиралась приехать. И сделать ни фига путного не успела. По жизни… А кто мой 6-й «Б» возьмёт тогда?.. И ремонт в ванной так и не доделали. И коляску так и не купили! И ленточку на одеяльце… Ладно, пусть Герка сам покупает. Вот рожу, узнаю, сын или дочь, тогда уж. А то купим розовую, а вдруг всё-таки мальчик… А может, всё-таки будет больно? Ну ладно, придётся терпеть, все же перетерпели как-то. Не я же первая рожаю. Миллионы родили как-то – и ничего. Вот только сколько терпеть? Врач говорил, что первые роды всегда долго – часов десять, а то и дольше. Но не все же десять часов больно! Ведь есть же какие-то перерывы между схватками? Эля хотела припомнить, что по этому поводу говорилось в болгарской книге…