Мария Текун - Помощник. Мистическая повесть

Семен Поликарпович подтвердил сказанное. Ему было неприятно это вторжение, он думал только о том, как побыстрее избавиться от непрошенного гостя.

– Все новое, – прибавил Алеша без вопроса, утвердительно. – А вы знаете, у нас старики говорят, что прежде чем начать новое дело, нужно построить храм, – неожиданно сказал он. – Богу то есть.

– Да, интересно, – Семен Поликарпович поправил на носу очки и посмотрел на Алешу так, как обычно ученый смотрит на муравья, проявившего чудеса разумного поведения. – И что же?

– Ничего. Я хотел узнать, известно ли вам об этом и что вы об этом думаете.

– Я думаю? Ничего не думаю. Как вы себе это представляете, позвольте? Чисто технически.

– Я не хотел сказать, что это обязательно должен быть настоящий храм, то есть из камня или из дерева – понятно, что это дорого и доступно далеко не всем. Можно построить на бумаге, в чертежах, или просто в голове. Даже во сне, – прибавил он. – Важно возвести этот храм. Вот что.

Семен Поликарпович смотрел на него изучающе, отстраненно-заинтересованно, словно боролся внутри себя со скепсисом и раздражением от непонимания происходящего и одновременно с желанием узнать подробности.

– Непременно нужно это сделать, – продолжил Алеша убедительно, – если хотите, чтобы ваше дело процветало и оставалось жить – я не говорю в веках, – он усмехнулся, взглянув в чересчур серьезное лицо Семена Поликарповича и тем самым разряжая обстановку, – но столько, сколько вам самому будет угодно.

– А, понятно, все ясно, – ответил Семен Поликарпович. – Спасибо, что предупредили.

Алеша кивнул.

– Я всенепременнейше сделаю так, как вы сказали, – продолжал он.

Алеша снова кивнул.

После минутного раздумья в молчании, Семен Поликарпович вновь вернулся к вопросу:

– А это все равно, какой храм?

– Что значит все равно? – переспросил Алеша.

– Ну, я не знаю… христианский, буддийский или мусульманский, я имел в виду.

Алеша посмотрел на него со спокойным удивлением.

– Вашему Богу, наверное, не все равно, – ответил он.

– Ага, вот, значит, как…

С ТЕХ ПОР как Семен Поликарпович узнал про храм, эта мысль уже не отпускала его. Он думал о том наяву и грезил во сне. Затем Семен Поликарпович заметил, что каждую ночь ему снится один и тот же сон, как он сидит посреди широкой плоской площадки, которая напоминает чем-то ровно срезанную верхушку небольшого холма, и размышляет о том, как хорошо было бы именно на этом месте построить храм.

Стоящий на возвышении, он будет далеко открыт взглядам и дополнит собой словно незаконченный кем-то пейзаж. Он все мечтал, представляя в деталях, как он будет выглядеть, как смотреться здесь, среди густых зеленых лесов, и вдруг – храм. Чем дальше он думал, тем больше мечты эти и грезы наполняли его сердце воодушевлением. Впервые в жизни он, кажется, не сомневался в том, что следует делать, как поступить, какое решение принять, как будет лучше для всех. Он словно нашел свое предназначение на данном конкретном отрезке своего пути, но все никак не решался приступить к делу. Проблемы было две: Семен Поликарпович ничего не знал о строительстве, и Семен Поликарпович ничего не знал о Боге.

Его богом была физика и математика. Он знал наизусть множество мантр формул, крепко затвердил молитвы-законы, и верил в то, что мир открыт и познаваем и что его легко разложить на составляющие, а потом сложить обратно, ничем по сути не изменив, если только найти подходящий прибор. Семен Поликарпович любил приборы и полагался как на Бога на технический прогресс. Но храм науки – что-то типа МГУ им. Ломоносова – Семен Поликарпович строить отчего-то не хотел. «Это хорошо в городе, – размышлял он, – а здесь, на природе, среди первозданных лесов нужно построить что-то изначальное…»

Древний дольмен? Или может быть мечеть с голубым куполом, выложенным мозаикой и украшенным сорока семью тысячами сверкающих граненых звездочек из хрусталя? Или дацан в виде стилизованной китайской пагоды? Или костел с высокими окнами из витража и стремящимся вверх высоким сводом?

Семен Поликарпович представлял себе, как каждое из воображаемых им строений будет выглядеть на том месте, которое он выбрал для возведения храма, и что-то всякий раз не устраивало его, был какой-то тайный диссонанс, который Семен Поликарпович не мог объяснить себе иначе, чем словами: «нет, не то, все не то, не то». Наконец, он решил построить православную часовню с одним куполом и колокольней с одним колоколом.