Рина Марка - Размышления над пропастью

И вот оно настало. Как мы и предполагали, произошло это на рассвете, когда Морфей крепко овладел нашим сознанием и телом. Нас окружило племя туземцев. Выглядели они так, какими мы видели их на фотографиях и картинках. Воспользоваться оружием мы не успели, да это и не входило в наши планы. Но лишиться его- значит лишиться покоя. Мы подняли руки, пытаясь изобразить на своих лицах дружелюбие. Нам повезло, нас не стали вязать как дичь к палкам, нам даже не связали рук. Мы пытались вступить в контакт, но никто испанского или португальского не знал. Шли мы ещё два дня, нас ни разу не покормили, да и сами индейцы ничего не ели.

Племя встретило нас громким улюлюканьем, или так они приветствовали вернувшихся воинов. Интерес к нам был неподдельный, вероятно они не видели ранее белого человека. Они обнюхивали нас, трогали руками, копались в нашем снаряжении, дергали за одежду. Стихли все только тогда, когда появился вождь. Его нельзя было не узнать по боевой раскраске, татуированному телу и осанистой походке. Во всем его облике чувствовалось величие. Взгляд его был пронзительным, и не обещал ничего хорошего. Он не сводил с нас глаз в течении всего разговора со своими воинами. Было не по себе, зная что говорят о тебе, но не понимаешь в каком подтексте. Вождь отдал последнее распоряжение и нас связали. Мы пытались криками и жестами привлечь к себе внимание, но видели только удаляющуюся спину вождя, как удаляющуюся надежду. Шанс упущен, наша участь была решена. Мы знали, что наше путешествие опасное мероприятие, мы шли на этот риск осознано, каждый из нас готов был умереть, но только не такой нелепой смертью. Не только жажда странствий привела нас сюда, но и тщеславие. У нас был шанс прославиться, стать героем для своей страны и своей Королевы, а тут такой бесславный конец…

Наше отчаянное положение сменилось надеждой с появлением жреца. Этот не менее красочный персонаж чем вождь, произвёл на нас не однозначное впечатление. С одной стороны он имеет авторитет равный вождю, а с другой- связь с духами делает его сильней и ставит выше вождя. Человек, находящийся в нашем положении, готов рискнуть и довериться любому, кто даст хоть маленькую надежду на жизнь. Теперь мы зависели от мнения жреца. Во время ритуальной церемонии нас привели к костру, скованных страхом и веревками. Закончив обряд, шаман что то трижды прокричал и нас увели к нашему месту пребывания под деревом, развязав руки и накормив. Это был хороший знак. Как то все расступились, ушли по своим делам, как будто разом потеряли к нам интерес. Мы в свою очередь всячески пытались выказать своё дружелюбие, старались вести себя достойно, чтобы не спровоцировать туземцев

Так прошёл месяц. Мы не собирались бежать, и племя это поняло. С нами стали общаться, мы изучали их язык, он был не сложен. Слова были короткие и отрывистые. Весь язык был основан на противоположности понятий и воспроизведений. Если да- было су, то нет- ус, воин- ач, враг- ча и т. д. За пол года, что пробыли в племени, мы научились понимать и говорить на их языке. Ач-ху – в переводе: ач- воины, ху- бог. Это были воины бога. Они были не высокого роста, коренастые, верхняя часть тела татуирована, нижняя прикрыта юбками из листьев и перьев, как у мужчин, так и у женщин. Множество бус и браслетов из костей, зубов, меха и кожи украшали запястья. Спали на шкурах, ими же и укрывались. Жилище представляло из себя хижину из пальмовых листьев и веток, обтянутых кожей. Таких хижин в деревне было более двадцати. Сложилось мнение, что племя не были кочевниками, они вели оседлый образ жизни, занимаясь земледелием, охотой, рыболовством, собирательством. К нам относились хорошо. Позже мы узнали почему.

Как и предполагали, спасательную роль сыграл жрец, который увидел в нашем присутствии некое знамение, какое- нам не сказали. Мы убедили туземцев, что не представляем для них угрозы, рассказали о целях экспедиции. Они охотно нам помогали, брали с собой на охоту, учили самобытным промыслам, обработке кожи, искусству татуировки, уходу за своей внешностью. Этому ритуалу отводилось особое место. Как мужчины, так и женщины часами украшали и раскрашивали себя. Мы тоже приобщились к этой процедуре если шли на охоту. Это своего рода оберег, чтобы охота была удачной. Можно сказать, что мы были вхожи во все двери, кроме одной, нам было запрещено присутствовать на ритуальных обрядах. Это своего рода таинство проходило,,при закрытых дверях,,. Жрец впадал в транс и общался с богами. Приносились жертвы, как правило- коза. Возле костра собиралось племя и в безумном танце, под бой мангуаре просили о милости богов, и боги, как не странно их слышали. Так мы были свидетелями,,чуда,,. У дочери вождя не было детей, и после такого обряда она забеременела. И тогда у меня родилась безумная мысль- привезти сюда жену, в браке с которой мы семь лет, и семь лет лучшие врачи Англии оказывались бессильны в лечении бесплодия.