Рина Марка - Размышления над пропастью

Утром с братом состоялся разговор. Я принял решение- уйти из этого города подальше. Двинусь в Каталонию, ближе к морю, туда, где начинался мой жизненный путь. Я должен начать все сначала. И быть может, надо быть благодарным Альфонсо за то, что ударив меня по голове- изменил ход моих мыслей. Хорошо что я ничего не помню, меня ничего не держит, я чистый лист бумаги без прошлого, а значит и сожалеть не о чем. Единственно о чем сожалел, так это о расставании с братом и его женой. Они стали мне ещё ближе. И это чувство распирало меня. Быть на службе у инквизиции показалось мне безнравственным, если не сказать преступным. Я стану паломником, странствующим монахом, несущим слово Бога, собирая по пути песни, рассказы, истории человеческих судеб. Воспевая их в своих песнях, слагая о них свои истории.

– Я горжусь тобой, брат! Удачи тебе- Антонио и его жена крепко обняли меня. А старики стояли в стороне кланяясь и извиняясь.

– Перед тобой много дорог брат, и какую бы ты не выбрал – ты уже победитель, ибо не побоялся перемен, повлекших тебя в путь!

Счастливый шёл я по тропе, поднимая босыми ногами дорожную пыль, щурясь от палящего солнца. Притомившись, раскинулся под тенью оливы и уснул…

Пробуждение моё было мучительным, ибо проснулся я от звука сигнализации сработавшей у кого-то во дворе. Этот звук вернул меня в реальность. На какую-то долю секунды я все же усомнился, где же грань между действительностью и сном? Почему я не хочу этого понимать, а тем более просыпаться?

– Брат вставай, труба зовёт! – Антон стаскивал с меня одеяло- Отключи сигнализацию, у тебя сработало.

– Если бы у меня. Ненавижу эту машину, работу и гребанного Михалыча.

– Заезженная пластинка.

Я посмотрел на Антона. Чувство нежности и теплоты меня накрыло с головой. Я все ещё жил сном, и мне трудно было от этого отказаться.

– Какой сон мне приснился… – мечтательно произнёс я- Я был в средневековой Испании, в сердце Кастилии, был писарем у главного инквизитора Томазо. Все настолько реально, что не могу отделаться от мысли, что я там жил, ну может быть в прошлой жизни. И ты был в моём сне, и твоя жена, ты не представляешь какая она! Красивая, любящая. В этом сне вы были самыми близкими мне людьми. Тебе надо жениться! У тебя должен быть удачный брак.

– Это у тебя есть девушка, с которой ты обещал познакомить!

– Может в другой раз.– Я не испытывал к своей Анне прежних чувств, да и были ли они? Раньше я смотрел на наши отношения через призму юношеских иллюзий, а сейчас понял, что не этого я хотел, и не такая девушка мне нужна. Я как будто разом прозрел.

– Знаешь Антон, я уволюсь сегодня. Надоело пресмыкаться, подстраиваться, делать вид что меня все устраивает. Ненавижу эту работу, и больше не буду себя насиловать и приносить в жертву.

– Мы сами, причем добровольно, приносим себя в жертву, при этом испытывая садистское наслаждение от того, что мы это сделали, даже в ущерб себе. При этом гордимся собой и готовы на следующую жертву. Своего рода самобичевание, испытываешь боль и сомнительное удовлетворение. Вот только зачем и кому это нужно? Как только возникнет этот вопрос, найдётся и ответ.

– Он уже есть! Я буду писать. Это то, что я могу, хочу и на что учился, а водителем я буду только для себя и к черту Михалыча.

– Похоже твой сон не простой. Что ещё было в твоём сне?

– Я видел родителей, но как-то не ясно. Они не играли там существенной роли, во всяком случае не вызывали у меня эмоций, может потому что я их не помню. Они были жалкими и забитыми. Все время извинялись. Пора их простить.

Мы с братом воспитывались в детдоме. Антону было 11, мне 5. Нет, нас не бросили родители, они погибли в шахте в одной геологоразведочной экспедиции. Так, как Антон был старше меня, все тяготы легли на его плечи. Смерть родителей принял как предательство, как личное оскорбление, до сих пор в его сердце живёт обида, это чувство передалось и мне, но в меньшей степени. Я мало что помнил.

– Собирайся! Опоздаешь!

– Опоздаю.– сказал я – Это первое что я сегодня сделаю.

– Боишься передумать?

– Нет. Ничто не заставит меня передумать. Опоздание – это первое удовольствие, которое я получу глядя на Михалыча.

– Я горжусь тобой брат! Удачи! – Где то я это уже слышал.– Ну а я на работу. Ты же не думаешь что я иду на не любимую работу?

Конечно нет. Брат пошёл по стопам родителей, стал геологоразведчиком. Не знаю что сыграло роль в его выборе, гены, любовь к романтике, вызов своим родителям или самому господу Богу. Но эта была победа, не жертва, а победа! И я гордился своим братом.