Александр Галиев - Желтый Эскадроль

Ныне в мире чуть менее десяти государств, вероятно, в некоторых из них христиане остались, но узнать об этом практически невозможно, ибо с запада идут лишь трофеи и гробы. В любом случае, остаточное существование христиан – дело временное. Эскадроль его закончит. Война без конца всех против всех длится уже два с половиной века, и мы имеем шансы закончить конвульсии не только ромейцев, но и всех оставшихся людей, не принявших нашу истину. Христиане не справились и не объединили человечество.

Но блаженные перед смертью успели положительно повлиять на мир. Благодаря доктрине ромейских царей, прозванных «гордыми», промышленная эволюция идет невиданными темпами. Наука и производство оперативно взаимодействуют во имя разработки и конвейерной штамповки новых вооружений, лучших технологий добычи ископаемых и открытия новых секретов, которые бы дали победу на войне. Ромейские цари умерли каких-то два века назад, и за эти два века человечество успело построить боевые машины небывалой мощи и полностью перестроить под войну свои государства. Письменная история человечества органицизмом, разумеется, уничтожена, и поэтому неизвестно, какие войны, когда и за что велись, однако результат налицо. Население Земли сократилось на многие миллионы человек, жестокость, кровопролитие, разрушение и сама война теперь кажутся делами чуть ли не повседневными и обыденными. Священное Воинство, к примеру, составляет процентов десять от четырехсот миллионов населения Эскадроля, большая часть экономики сильно милитаризирована и работает только на войну и военное производство.

Само собой, до финала еще достаточно, но мир и не думает останавливаться. Каждый понимает, сквозь ложь и лесть дипломатии, что в финале останется только одна страна, которая поглотит и уничтожит другие. У Эскадроля никакой идеи и цели, которые бы направляли нас на войну, нет и военной пропаганды. Насчет западных идей утверждать невозможно, кроме слухов о западном мире ничего не известно. Пленных, по понятным причинам, нет, а сведения о мире не собираются целенаправленно, дабы не запачкаться в ненужном мусоре. Но общую для мира идею, общий судьбоносный принцип понимают все. Если есть возможность победить и остаться одним на планете, в лучах славы и величия, то грех не попробовать. С такими мыслями многие страны были разбиты и аннексированы, а их народы со временем изгладились в памяти из-за ловкого росчерка пера эскадрольского аннигилятора.

Вполне вероятно, что на западе массовые убийства имеют случайный характер, тогда как в Эскадроле подобное имеет характер системный с введением аннигиляторских должностей в генеральской среде. Генерал-аннигилятор занимается системным устранением лишних. К лишним народам эскадрольцы относятся без ненависти или презрения, лишние просто-напросто не вписываются в общую унифицированную картину, а потому сжигаются в печи прогресса. Эскадроль – машина для устранения лишних, для опустошения мира и очищения его.

Эскадроль – громадное и страшное пространство. Большинство этносов, живших на нашей территории, было аннигилировано. Остальные доживают свой век в резервациях. Весь ландшафт эскадрольского пространства преобразован под наши традиции, каждый уголок обзавелся небольшими солнечными городами и военными заводами. Эскадроль был изначально мал, но сейчас его территория беспредельна. И вот в самом центре этих необъятных земель была построена громадная фабрика, в недрах которой…»

– Даже про меня будет?

Кудесников помотал головой.

– Но явно будет про мою фабрику. У вас, кстати, много глупых очевидных уточнений. Вы учебник, что ли, какой-то пишете? Унылый получится, лучше бы писали, в смысле рисовали, что-нибудь органическое. А так только зря время… – я не успел договорить.

В комнату зашел высокий старик в толстой серой рубахе. Он выглядел усталым, его припухшие морщины под глазами брезгливо подергивались от каждого угла кабинета. Гостя я не знал. Кудесников кивнул ему и попросил пальцем тишины, приставив его к бинтам.

– Привет, привет, – полушепотом, но несколько развязно проговорил старик. Мне показалось, что он бесился от своего вынужденного спокойствия. Кудесников встал и подошел к гостю.

– Это кто? – кивнул гость, не глядя на меня. Художник что-то бегло начал писать. – Знакомый? А, Искандар Танский. С важными людьми ты знакомство водишь, Емеля. Опять резервы? Ох, развлекайся. Ладно-хорошо. Я вот по какому делу пришел…