Андрей Филатов - Записки о музыке, спорте и спирте

Как то раз Шура, он же Пикник, пришел к старшему из моих братьев попросить мотоцикл на деревенские покатушки. Николай спросил:

– Куда поедешь, старик?

– Да так… Надо могилку неизвестного солдата навестить в калининской школе, что за 8 километров, – не морщась ответил Шурик.

– Что за могилку? Ты с ума сошел? Зачем? – не успокаивался брат.

– Понимаешь, памятник там беспризорный, я за ним приглядываю, – гордо выпрямив спину, сказал Пикник, и при этом во взгляде его сверкнула искра, как у строителей первых пятелеток.

– Ну ладно, – Коля протянул ключи от «Восхода» и недоуменно пожал плечами, абсолютно уверенно думая, что помогает нужному делу затеянному святым человеком.

Но Уже через пол часа Пикник сидел перед нами с букетом нераскрывшихся маков, сорванных у памятника, и совсем другими глазами, предвещавшими «продолжение банкета».

Шура совершил таинство, в которое я специально не вникал, по причине моего крайне негативного, и по сей день, отношения к наркотикам, после чего он и двое моих родственников «отъехали» почти на 12 часов, а мы с Малым поплелись в местное злачное заведение под названием «Дом культуры и отдыха».

Белое кирпичное здание типовой застройки оживало каждый вечер после 20.00 и особенно кишело народом, если на афише, извещавшей об очередном киносеансе, внизу красовалась надпись – индияфильм. Эти нетленки Боливуда как правило шли в двух сериях, а это означало только одно – после фильма дискотеки не будет, что трагически сказывалось на молодом поколении, которое заводило романтические отношения во время звучания медленных композиций и сближалось под мелодии и ритмы исключительно советской эстрады.

На фоне местного населения особо выделялись приезжие, они смешивались с аборигенами, но пристальный взгляд всегда безошибочно мог определить городского жителя. Всю эту пеструю веселую компанию добавляли участники летних студенческих строительных отрядов, солдаты и «шабашники». Жизнь кипела, любовь бурлила, а может и наоборот. Правда время от времени случались вечерние побоища, почти турниры, за обладание сердцем какой-нибудь красотки. И тогда в ход шла поленница с дровами, что стояла у клубного забора, которая в раз превращалась в оружие массового поражения, потому как перепасть могло и далеким от конфликта людям. Но все эти обстоятельства не омрачали атмосферы радости и праздника жизни. А после любой хорошей драки, когда с поля боя уберут проигравших и выбитые зубы, наступал вселенский мир и гармония. Особо сильно колечить друг друга было не интересно, так как больниц по близости не было, а завтра гладиаторам в 8 утра надо было заводить свои комбайны, трактора, машины, становиться к станку или косить в поле, а по сему силы использовались рационально. Серьезные побоища случались крайне редко и только тогда, когда в гости приезжал «враждующий» клан из соседнего колхоза имени Ленина. Случалось и нашим «пушкинцам» гостить на «вражеской» территории, не рассчитывая на теплый прием…

Как то раз Шура, он же Пикник, пришел к старшему из братьев с просьбой довезти его до деревни Ильинское, что находилась как раз за «линией фронта». Коля замешкался, так как появляться в местном клубе было сродни игры в русскую рулетку, и расклад был явно не в их пользу. На что Пикник возразил: «Меня там все знают и девушки давно в курсе, что по четвергам я гуляю именно там». Шура был, как я уже сказал, человек-праздник и его, действительно, знали и уважали по обе стороны барикад, так что все его доводы были похожи на правду. А самым весомым аргументом послужила бутылка водки 0,25 или, по-народному, – «шкалик», который Пикник с гордостью продемонстрировал брату и пообещал честную долю. Надо ли говорить, что с водкой в те смутные времена было плохо, да что там плохо! Ее просто не было в магазинах до конца уборочной. Пикник пообещал радушный прием местных барышень и лояльность ильинских авторитетов, в чем выступил гарантом и подытожил магическим заклинанием: «Век воли не видать!!!».

Сотоварищи привели себя в порядок, нахлобучили прически и даже полили себя из резиновой груши одеколоном «Спортклуб» и с видом триумфаторов взгромоздились на чудо отечественного моторостроения под названием «Восход». Страшный грохот прокатился по окрестностям, так как на байке глушитель держался на честном слове. Сизый дым окутал облаком и мотоцикл, и его всадников, затем оранжевый «восход» выкатился из дыма и подгоняемый народным фольклором устремился в даль, за горизонты. Пассажиром ехал Пикник. Его черный кожаный плащ развивался в клубах пыли проселочной дороги, а ковбойско-мушкетерская шляпа не оставляла сомнений, кто и куда едет.