Анна Фёдорова - По крышам за облаками

Ненавижу! И мщу.

– Эй, подруга! Ты там заснула? Уже скоро обед! Накрывай на стол.

Эх, была бы я котом, нассала бы в тапочки! Но тут придётся придумать что-то более интересное, и, главное, по-быстрому. У меня есть пять минут, чтобы накрыть на стол. Ровно через пять минут вернётся отчим, и мы сядем обедать. Жрём мы строго по расписанию.

Я плетусь на кухню и жадно смотрю по сторонам, где бы напакостить. Недавно нашла сайт с приколами: советовали дрожжи в унитаз кинуть. Кинула. И что? Никакого эффекта. Так, только в унитазе побулькало. Новую кастрюлю к столу «Моментом» приклеивала. Фигня. Мамашка поорала минут двадцать и успокоилась. Потом я порезала её любимую нежно-голубую шёлковую ночнушку и так и оставила в комоде. Реакция? Ноль! Ночнушка в помойке, а мне ни слова!

Загадила посудомойку. Она мыла. Орала, что я дура. Хоть тут сработало.

Принесла собачьего дерьма кусок, приклеила у неё под тумбочкой возле кровати. Воняло на весь дом. Искали три дня, сдались. Отклеила. Мамашка нажаловалась отчиму. Тот пообещал отправить меня в Москву. Вот было бы здорово! Но дерьмо больше в дом не принесу. Самой не понравилось.

Что бы ещё сделать? Думай, балда. На все раздумья пять минут. Салфетки я уже разложила, ложки, вилки, ножи тоже. Вода. Точно! Слабительное! У нас есть белый порошочек, магния чего-то там. Будет незаметно.

Пузырёк со слабительным стоял на шкафу, как раз над микроволновкой. Я взяла склянку, её мать из Москвы привезла, откупорила и щедро высыпала всё в кувшин, из которого за обедом мы пьём воду. Сегодня, пожалуй, лично я обойдусь без воды.

На деревянном столе лежат три белые салфеточки, ножичек справа, вилочка слева, посередине красуется кувшин. На дне еле заметный белый осадок. Авось пронесёт! И не заметят, начнут пить.

Тут мой взгляд упал на пластиковую бутылку с вином, которая стояла на верхней полке. Эврика! Лучшего не придумаешь. Стефано в школе рассказывал, что вино в такой бутылке может действовать как настоящая бомба.

Я схватила бутылку, закрыла её поплотнее, приготовила себе бутерброд на всякий случай, засунула вино в микроволновку и включила на полную мощность.

Только успела выскочить во двор на кухне, как раздался взрыв. Стекло на двери треснуло, брызги, грохот – и микроволновки больше нет. На её месте куча искорёженного металла, в боку холодильника вмятина, по кухне разбросаны ошмётки горелого пластика.

– Сукаааа! Что ты опять натворила! Работать не даёшь! Никакой жизни!

Какой эффект! И так быстро! Даже пробки повылетали! Смотрю как зачарованная через треснутое стекло кухонной двери. Чёрт, у меня получилось!

Неожиданно мне прям в лицо влетел тапок.

– Я тебя прибью, чмо безрукое! Что ни попросишь! Одни убытки!

На кухне погром: ошмётки бутылки, на стене винные пятна и нестерпимая вонь жжёной пластмассы.

– УУУ!

Ненавижу тапки! Точнее, ненавижу, когда меня бьют тапком! Что я, кот? Или таракан?

– Ты не дочь, ты сволочь!

– Да, я сволочь! – ору я и бегу вверх по лестнице на крышу. – Я хочу, чтобы меня любили, чтобы меня уважали, чтобы со мной обращались, как с ребёнком, а не как со взрослым. Иначе я буду мстить. И я мщу!

– Что я тебе сделала, что ты так меня ненавидишь? Я всё для тебя делаю, я люблю тебя, а ты ко мне как дерьмо относишься.

Мать швыряет в меня последний тапок, но попадает в лестницу. Тогда она хватается за швабру и босиком скачет по лестнице вслед за мной.

– Кошка драная, я тебя всё равно достану!

Это вряд ли. У неё боязнь высоты.

Крыша. Это мой единственный и проверенный выход. По крышам за облаками. Подальше от материнской любви.