Александр Потапов - По краю пропасти

Операция длилась несколько часов. Всё это время четверо парней, которые привезли Серёгу, молча сидели в коридоре больницы. Когда уставший врач, стягивая перчатки, вышел из операционной, ребята бросились к нему:

– Иван Данилович, ну, что с Серёгой? Будет он жить?

Хирург был немногословен:

– Будем надеяться на его молодой крепкий организм. Сейчас он спит.

Ребята потоптались на месте, не зная, что делать дальше, потом один из них вспомнил:

– Мужики, надо отцу Серёги Николаю Андреевичу сообщить о случившемся. Он ведь до сих пор ещё ничего не знает.

Николай Андреевич, получив известие, тут же помчался в больницу. Врача он уже не застал, тот поехал отсыпаться. Медсёстры сообщили ему, что обо всём случившемся доложено в Брянск и оттуда сегодня приедет областная врачебная комиссия для консультации и проверки. В заключение они показали ему палату, в которой лежал Сергей. Николай Андреевич издали посмотрел на бледное лицо сына, но никаких других изменений не заметил, с тяжёлым сердцем отправился домой, чтобы сообщить жене печальную новость.

Вечером Николай Андреевич снова пришёл в больницу, но со слов медсестры узнал только, что Иван Данилович сидит с врачебной комиссией и вряд ли скоро освободится. Поглядев издали на сына, увидел, что тот то ли спит, то ли находится в бессознательном состоянии.

На следующий день Николай Андреевич с утра отправился в больницу. Иван Данилович увидел его в окно, вышел на крыльцо, поздоровался и пригласил в кабинет. Не ожидая вопросов, начал подробно рассказывать:

– Николай Андреевич, у вашего сына тяжелейшая травма. Была очень сложная операция. Вчера, кстати, приезжала областная комиссия, допоздна разбирались, что и как сделано, заключение – операция проведена правильно, назначение лекарств тоже верное. Но Сергей потерял очень много крови, сделали ему переливание. Пришлось перебрать весь желудок и удалить селезёнку, она была совсем раздавлена. Сейчас у него кризис, поднялась температура, даём ему необходимые таблетки, ставим капельницы. Но всё будет зависеть от его организма. Через день мы прекратим давать снотворное, он придёт в сознание – можете с ним поговорить. Но всё-таки сначала зайдите ко мне.

Спустя два дня Серёга очнулся. Попробовал повернуться набок, но от резкой боли потемнело в глазах. Успокоившись, решил восстановить в памяти случившееся с ним кошмарное происшествие, но вспомнил только удалявшийся по вершине насыпи мопед с двумя расплывчатыми силуэтами на нём да разрозненные не связанные одна с другой смутные плохо различимые картинки.

Открылась дверь, в палату вошла медсестра, увидев открытые глаза Сергея, обрадовалась:

– Миленький! Пришёл в себя. Сейчас я пойду доложу Ивану Даниловичу.

Сергей слабым голосом с трудом произнёс:

– Как долго я здесь?

Медсестра, помедлив, сказала:

– Пятый день, – и тут же убежала.

Минут через пять появился Иван Данилович:

– Ну, привет, орёл! Голова кружится?

– Вроде нет, – неуверенно отозвался Сергей.

– Это хорошо, – одобрил Иван Данилович, – но температура у тебя ещё держится, так что постарайся особо не ворочаться. Если что надо, зови медсестру. Есть тебе пока ничего нельзя, можно чуть-чуть водички.

Он взял руку, пощупал пульс:

– Ну, что ж, пульс ровный, хотя и повышенный.

Чуть помолчал, погладил Сергея по руке:

– И настраивай себя на выздоровление, это сейчас самое главное. Таблетки таблетками, но в основном всё зависит от тебя.

К концу дня в палате появился Николай Андреевич, сел на стул возле кровати. Сергей почти виновато слабым голосом сказал:

– Вот, батя, какая ерунда со мной случилась.

Отец тяжело вздохнул:

– Мне твои ребята рассказали, как всё было. Что ж этот изверг даже не остановился?

Не ожидая ответа, он придвинул к себе второй стул, вытащил из сумки и разложил на стуле бритвенные принадлежности, сказал сыну:

– Давай я тебя побрею.

Сергей удивился:

– Батя, да зачем, скоро я сам смогу побриться.

– Ну, ты не бритый, надо побрить, – судорожно вздохнул отец.

Сергей вдруг увидел, что в глазах отца дрожат слезинки:

– Батя, да ты что, хоронить меня собрался? Вот увидишь, я непременно буду жить. Успокойся сам и маму успокой.

У него перехватило дыхание, он чуть помолчал и тихо добавил:

– Мне рассказали, что Иван Данилович пять часов делал операцию, не могу же я его подвести.

В дверь заглянула медсестра, и Сергей поманил её рукой. Медсестра зашла в комнату, за ней ещё одна. Сергей уже знал, что это практикантки из мединститута. Молоденькие девчонки нерешительно остановились у края постели больного. Сергей взглянул на них и спросил: