Array Сборник - «Лимонка» в войну

Милиция в городе работает плохо. Резко повысился уровень преступности, зато СБУ занялось настоящей охотой за русскими активистами. За «сепаратистскую деятельность» хунта даёт от 10 до 15 лет тюрьмы. В течение лета по новостям то и дело сообщалось о «раскрытии диверсионных групп», и аресты, аресты, аресты. Все эти пять месяцев люди пропадали в СБУ один за другим. Улики – якобы какое-то оружие, а также – газеты, листовки, георгиевские ленточки. Кроме того, прошла новость, что по окраинам города создаются тренировочные лагеря, в которых будут вооружать и обучать бывших майдаунов, дабы те следили за порядком «в Одэси». Известно уже о пяти базах, где формируются эти «эскадроны смерти». Одна из них называется «Укроп» (не шутка!), там уже создано целое женское подразделение.

При этом существует русское подполье. За эти месяцы было совершено несколько поджогов Приватбанка Бени Коломойского, взрыв военкомата, а также обстрел блокпоста украинских войск в области. Из последних нашумевших происшествий: подрыв железнодорожных путей в городе. Было ли это делом рук партизан или же провокацией СБУ – остаётся под вопросом.

За пять месяцев в маленьких тёмных головах за толстыми черепными коробками смогла проклюнуться только одна мысль: «лишь бы не было войны», чтобы «эти» со своими георгиевскими ленточками, «эти», которые называют себя русскими, не вернулись и не устроили войну, как на Донбассе. Чтобы можно было хоть как-то выжить в такое трудное время… А дальше всё как-то наладится – мы ж пережили девяностые, мужики, ёпта! А интеллигентный студент, мой товарищ-ренегат, добавит: «В Одессе всё неоднозначно, есть страх, есть раскол…»

Нет, дружок, всё однозначно. Единственный светлый момент, который я вижу, таков: ни миролюбивые лояльные животные, ни местные украинские выползни – они нас не ждут. Они сейчас одуреют от безнаказанности, от собственного произвола, они почувствуют себя хозяевами города, они расслабятся и не подумают, что мы можем вернуться. А мы вернёмся, и земля у них под ногами загорится. Да, Одесса.

Юрий Север, ноябрь 2014

Осень властно вступила в свои права; та самая, хитрая лисица-осень, засыпавшая город ровным слоем своих жёлтых надежд, таких же сыпучих, как осенние листья. Диким шабашем на Лысой горе Луганска отыграли черти первую партию. Осень ложилась им на спины: пустила морок, осевший вместе с крошкой осыпавшихся стёкол, кирпичей, асфальта, разбитых стен, домов, омытых градом и дождём. Но осень начала расти грибной поляной рынка, и появились люди-грибники. Зашевелился Вавилон, и Вавилонская Блудница оголила ногу. Не топчут берцы разбитых улиц скудный кров, и кажется, что жизнь в который раз стремится одержать тотальную победу над неизбежностью смерти. Тому виной неудержимой силы надежда, такая же непобедимая, как смерть.

Я помню, как зарождались эти надежды на мирное небо над головой. Помню время, когда эти надежды казались такими лёгкими и доступными, такими достижимыми: вот-вот, и наступит перелом, и мы пойдём в атаку, а город заживёт своей привычной мирной жизнью, и все хватали эти надежды, как в детстве хватали кузнечиков. Помню это со Славянска, когда почти каждый ополченец мог поклясться и клялся чуть ли не каждой собаке, что все поляжем, но город не сдадим… Осколки разбитых надежд разлетелись шрапнелью по Донбассу, но самые предприимчивые всё чаще находят их хрупкие остатки, собирая мозаику новых иллюзий.

Луганск перестали обстреливать с приходом осени. К этому времени освободили Новосветловку (Краснадонское направление, дорога на Изварино), от которой, после того как укры устроили кровавый бал, осталось название, чёрный пепел и местные жители, висящие на обгоревших столбах. Освободили Хрящеватое – очередной портал в Вальгаллу, зачистили аэропорт, который стал более походить на кратер рухнувшего с холодного неба метеорита. После того, как юго-восточные позиции укропов (ранее наши) зачистили наши добровольцы, наступило временное, шаткое перемирие, при котором держали ухо востро – кто же первый его нарушит.

Из Дома правительства поступило распоряжение к первому сентября подготовить школы, а с 1 октября вузы. Школы открылись, но перемирие оставалось шатким.

Несколько дней до Дня города. Было обещано долгожданное электричество, что казалось уже давно забытым пережитком мелкобуржуазного застоя, вытесненного всецело неизбежным военным коммунизмом. И снова смутная надежда добавилась в сердцах. Но колючая атмосфера недоверия не позволяла вдыхать полной грудью этот новый воздух, не тронутый гарью. Разведка притащила языка, и сказал язык, будто нацгвардия готовит большой фейерверк ко Дню города.