Екатерина Полухина - Любовь, рождённая у моря. Ох уж эта любовь

Господи! Что это со мной? Нет, вернусь домой, разрешу Максу; хватит уже держать его на расстоянии. А то держится, но я – то вижу, чего ему это стоит. Да и решит, что я набиваю себе цену. Мужчины, они все одинаковые, как девчонка понравилась, так давай интим. Это девушка ждет, своего, единственного, да и то, теперь это уже не актуально. Ну не модная она, не современная в этом плане, что тут поделаешь. Хотя, вон уже сны эротические снятся, вот тебе и не модная, вот и не сексуальная. Да, дела – делишки у нас, девчонки и мальчишки, – скаламбурила она. Оказывается она сама тоже не прочь испытать эти чувства. А думала, что это глупости всё. Без взаимной любви, секс это пошло. Но видно организм требует своё, тут уж ничего не поделаешь. Организм не проведёшь.

Впервые, – Это – случилось в десятом классе. Она увлеклась Тимкой, а он любил её, кажется с самого первого класса. Ну и она думала тогда, что это навсегда. А оказалось, это совсем не то, о чем она думала, как себе представляла. Это получилось как то буднично и после нескольких раз в парке, в Сокольниках, она не хотела больше этого и их отношения сошли, на – нет.

Тимка очень расстраивался, говорил, что все наладится, все придет, а она избегала его, а потом он ушел в Армию. Писал, что любит, что не может без нее. А она могла. Ничего не случилось, не рухнуло, и он перестал ей писать. А потом остался в армии, сейчас уже капитана получил, его мама хвасталась ее маме.

Нет. Об этом нельзя думать. Иначе, нужно будет уехать и отсюда, сразу же.

Она встала, аккуратно заправила кровать, убрала со стола и вышла во двор. Солнце жгло уже во всю мощь. Море отменяется, хотя бы часов до шести вечера. Она еще раз сполоснулась в душе, заглянула на скотный двор, с детства любила животных, еще, когда приезжала к своей Ритуне. Они с Ленуськой были закадычными подругами, хотя Ритуня была на двадцать пять лет старше Ленуськи. А вот же, дружились как сверстницы. У Ритуни тогда тоже было хозяйство, а мужья их вместе рыбачили, вместе и загинули. Но море тут не виновато, – бабы говорили, они сами сгинули, надо было этому случиться. А море, кормилец, его нельзя винить. Это плата за всё то, что даёт кормилица наша людям.

И вот уже и Ритуня ушла к своему Петру, ну а Ленуська за всех должна жить еще долго-долго. Ведь и Катерина в этом участвует, ну хоть ей – то она должна подарить внуков, раз уж ее самые родные этого не дождались.

Посмотрев, что корм и вода у всех животных в достатке, она вернулась в дом и стала разбирать свои вещи. Вещи все были яркими, модными. Всякие топики, шортики, маечки. А вот шикарное нижнее белье, а это еще что такое? Господи! Вечернее платье, как оно попало сюда? Да, ведь и босоножки на высоченной шпильке? Абсурд просто, зачем эти вещи присутствуют в ее дорожной сумке?

Ну, уж раз они здесь, нужно же и их поместить в шкаф. В шкафу было пусто, как будто он ждал именно ее вещи. Ох уж эта Ленуська, ну просто чудо.

Распаковывая свои вещи, она как-то успокоилась, расслабилась. Какое-то умиротворение нашло на нее, совсем как в детстве, когда она была у Ритуни, длинноногая, медноволосая, девчушка, а местные мальчишки кричали ей вслед, рыжая- рыжая, рыжая, бесстыжая.

Это обижало ее и удивляло, ну почему они так, зачем обижают? Ведь я им ничего не сделала плохого. Родители говорили ей: Да, они просто завидуют, что у них нет таких солнечных волос. Вот они и дразнятся, а как подрастешь, так все влюбятся в тебя, потому что не влюбиться в тебя, не возможно.

Опять. Нет. Так нельзя. Мне нельзя оставаться одной. А что делать? Сейчас придет Ленуська и все снова повторится, ведь они опять будут вспоминать. О чем? О ком? Господи! Пойду во двор, может, там найду, чем заняться. А так нельзя, можно сойти с ума. Боже! Нет! Нет!

ГЛАВА 9

Она вышла снова во двор и, растерянно остановилась. В загоне у кабанчика кто-то стучал, да и сам кабанчик радостно похрюкивал. Ленуська уже пришла, а ко мне не заглянула, хотя рано ей еще прийти, – подумала девушка. Кто же это?

Она ближе подошла к загону и увидела, дядьку Михайло, живущего через два дома от Ленуськи. Он по хозяйски, постукивал забор в загончике, а полы у кабанчика были мокрыми и уже приятно белели. Рядом лежал шланг, из которого лилась вода в корыто. У кур тоже была заменена вода, посыпан свежий корм, выметен вольер за сеткой, и сам дядька Михайло, что-то напевал себе в усы и был так доволен, то ли работой, то ли вообще жизнью.