Аркадий Фрейдлин - Голубой Майзл. Роман-сюита

Кстати, о часах. Раньше я чуть ли не в первую очередь обращала внимание на этот важный атрибут посетителя. Раньше – до «мобильной» эры, а я ещё застала это время, часы мне сразу говорили об уровне. Теперь всё резко поменялось. Даже богатые бюргеры и тем более европейские бизнесмены предпочитают механическим Maurice Lacroix электронные часы со множеством функций. А у нашего гостя оказался Jaguar, и не какая-нибудь подделка, а золотой с черным циферблатом швейцарский оригинал тысяч за пятнадцать евро, не меньше. Я и в этом научилась разбираться. Не бог весть какая цена, конечно. Швайнштайгер, хвастаюсь, он у нас тоже бывал (вы бы слышали, как вздохнула в этот момент Lila Sosse), носит, к примеру, Cartier за полмиллиона евро. Разница есть, но для людей подобного вида это всё равно совсем не характерная деталь.

Ладно, хватит мне считать чужие деньги. Минут через десять ко мне зашёл другой гость, почти старик, но подтянутый, в джинсах, в клетчатой рубашке и летней бейсболке. И хотя раньше он к нам не заходил, а я помню всех моих гостей, я сразу признала в нём местного, хотя и не немца. Он огляделся и сразу направился к нашему посетителю. Они обнялись. Так обнимаются только родственники. Без похлопываний друг друга и поцелуев. Да они и выглядели похоже – оба сутулые, оба одного роста, оба с поредевшими когда-то густыми чёрными волосами. Братья, сразу подумала я, и давно не видались, судя по всему.

Руди расторопно завладел вниманием нового клиента. Тот отказался от предложенного меню и попросил пиво Gose на свободном немецком. Акцент я, конечно, уловила, но едва различимый, с некоторыми характерными только для славянских языков твёрдыми согласными. Старый эмигрант, без сомнения. Не столь успешный, судя по одежде, но устоявшийся в немецкой среде.

Когда Руди ушёл, я стала внимательно следить за разговором этих двух гостей.

– Твою-то маму, Ося! – сказал тот, что выглядел постарше. – Ты нас сильно напугал! Шо за странные звонки, и почему ты не имел приехать прямо к нам домой? Зисла пила целую ночь валерьянку за твоё здоровье. Ты повёл себя некрасиво.

Он сказал это по-русски. А я знаю и этот язык. Местные эмигранты быстро научили меня этому так богатому на ругательства языку.

– Дядя Арик, – ответил названный Осей старик, – когда ты послушаешь меня, то скажешь спасибо, что я не приехал на хауз 4 4 Дом (англ.). прямо к тебе и не спикал 5 5 Говорить (англ. искаж.). в трубку за все дела.

Вот это да, подумала я, «дядя». Почти ровесники – и «дядя». Руди принёс бутылку Gose и налил аккуратно пиво в бокал, умело сохраняя при этом всё богатство пены. Я научила!

– Хорошо, Ося. Я догадался, шо ты не будешь просто так лететь сюда со своих Штатов для поговорить со мной за какую-нибудь ерунду. Рассказывай, племянничек, о своих местных гешефтах, Зисла потерпит. Правда, через это потом будет есть мне плешь, что не взял её с собой. Но ты же просил!

– Арик, мы что, не будем кушать? Я ждал тебя, чтобы разобраться в этом вашем «ессене» 6 6 Еда (нем.), . Я не кушал нормально последние три дня, – он открыл меню и улыбнулся. – В этой сраной Албании нет человеческого питания.

– — Ося… я правильно тебя понял? – после секундной паузы спросил Арон. – Лёва?

Иосиф молчал, пауза тянулась.

– Ося, смотри мне до окуляров и не томи мою нервную душу. Лёва в порядке?

– Арик, наш Лёва уже в Швейцарии, – ответил Иосиф, и по его глазам стало понятно, что сюда он приехал сказать лишь только это простое предложение: «Наш Лёва в Швейцарии».

Мне стало ещё интереснее, но Иосиф подозвал Руди и, указав пальцем на Арона, попросил выбрать в меню что-то достойное и не жлобиться с ценой, однако не слишком жирное – печень совсем замучила, но и не слишком диетическое, а то совесть опять волю возьмёт. Остановились: Арон на Fischsuppe alla Alessio 7 7 Рыбный суп (нем.). , а Иосиф – на ягнятине в грибном соусе.

– И постой, – подозвал по-английски Иосиф уже уходившего Рудольфа, – принеси нам лучшего вина, что у вас завалялось. И только немецкого! Предпочитаю пить вино той страны, в которой нахожусь. На твоё усмотрение. Спасибо.

Я прошептала в ухо Руди: «В правом нижнем углу стоит Dönnhoff 2006 года». Руди, в отличие от многих, меня прекрасно слышит и никогда не сомневается в моих советах.

– Ося, мать твою – сестру мою, почему ты мне, такой говнюк, не сказал это сразу по «хэнди»?! Зисла от такой новости уже пекла бы шарлотку на позвать всех.

– Ой, тебе, Арик, я принёс сюда это прямо в руках, как птичка в клювике. Ты первый, кто вообще об этом узнал, не считая, конечно, моей Раи, – Иосиф достал пачку сигарет и огляделся в поисках пепельницы. Я позвала Руди.