Роман Гаруда - Последнее сражение Рамиреса

Полный мрачных предчувствий, я распахнул рубашку у него на груди, и мне открылось то, чего я больше всего боялся: успев поблекнуть от времени и потерять четкость контуров, на немолодой коже Линг Фата темнела татуировка синего лотоса. Мои подозрения относительно слишком представительного эскорта обычного бизнесмена оправдались полностью.

– Черт, это – Триада! – крикнул я Гарри.

Он уже закончил возиться с цепью и убирал ножницы и кейс с деньгами в кабину грузовика.

– И что это значит?

– Нам нужно убираться отсюда как можно быстрее и как можно дальше.

– Тогда не будем терять времени, – он, ловко запрыгнув в кабину, захлопнул за собою дверь.

За это я и любил своего напарника. Он все всегда схватывал на лету, и вскоре, поднимая тучи пыли, мы неслись по тряской проселочной дороге.

На опушке леса Гарри заметно снизил скорость, и к нам в кабину, держа в руке пластиковое пневматическое ружье, запрыгнул третий участник нашей авантюры – кореец Пак Ю Хон.

– Как успехи? – спросил у него я.

Этот вопрос особо не нуждался в ответе, поскольку и без того было понятно – у Пака все хорошо.

– Как ты и предполагал, – ответил он, усаживаясь со мной рядом, – в том самом месте они и спрятали наблюдателя. Плохой наблюдатель – не охотник. Я смог незаметно почти вплотную подползти к сосне, где тот и устроил свою «кукушку», он и глазом не успел моргнуть, как я всадил в него дротик с транквилизатором. А вот винтовка у него отличная – «Драгунова», и если бы я его не снял… пах!..

Пак изобразил выстрел из своего пластикового ружья.

– Он перестрелял бы нас всех, как зайцев, ведь Гарри все равно пришлось бы сбросить скорость на этом участке дороги…

– Мы кинули на бабки Триаду, – сказал я Паку. – Я видел у их старшего татуировку синего лотоса на груди…

В кабине повисла тишина.

– Синий Лотос?! – присвистнул Пак. – Синий Лотос – это очень и очень плохо. Я слышал от одного знакомого китайца об этом клане. Синий Лотос – один из древнейших и самый могущественный из всех известных семейств Триады…

Он был потомственным охотником и с детства ходил на крупного зверя, и далеко не трусом, но я заметил, что сейчас ему стало страшно. На скулах корейца забегали желваки.

– Ничего-ничего! – подбодрил я его. – Еще не все потерянно. Если мы будем строго придерживаться небольших правил, им никогда не найти нас…

– Ты не понимаешь, Локи, – перебил меня кореец. – Это – Триада, теперь, в лучшем случае, нам придется прятаться всю оставшуюся жизнь, но скорее всего они нас найдут…

Афера, которую мы только что провернули, была самой сложной и изощренной из всех мною спланированных и воплощенных в жизнь. Она мне стоила непомерное количество сил как умственных, так и физических. Я отнесся к ней, словно поэт к сочинительству поэмы и, действительно, у меня получилось нечто редкое и прекрасное. Разве мог от этого отказаться?

– Так, у нас есть два пути, – перебил я его. – Первый – это пойти на поклон к Триаде в надежде, что они нас пощадят с извинениями вернуть им деньги. Второй – оставить их себе. Это подразумевает: не связываться с родными и с друзьями и, конечно же, не появляться у себя дома. Нам нужно будет как-то добраться до Москвы, где совсем не трудно затеряться. Там я свяжусь с одним очень влиятельным человеком. Он за умеренные комиссионные сделает нам любые документы, после этого мы сможем уехать куда угодно и начать там новую жизнь…

– Мне больше по душе второй вариант, – крутя руль, сказал Гарри. – Мы сами ввязались в это дело и теперь надо идти до конца. Мужики мы, в конце концов, или кто? Лично я себе никогда не прощу это малодушие, если приползу на брюхе, как нашкодивший пацан, возвращая такую кучу бабок обратно. На месте китайцев, я не задумываясь пристрелил бы такое ничтожество, чтоб не мучался! Мне все равно, чьи это деньги: Триады или самого дьявола! Нам выпал шанс на безмятежную жизнь, и я не собираюсь его упускать…

– Что скажешь на это, Пак? – спросил я у корейца.

– Я выбираю второй вариант, – после недолгого раздумья ответил тот.

– Значит, решено, – подвел я итог. – Мы сейчас расходимся по долям. Мы не возвращаемся домой, мы никому не звоним, и поодиночке, – так нас труднее будет засечь, выбираемся из Хабаровского края на попутках. Позже я вам дам контактный телефон и через десять дней, от силы две недели, этого вполне должно хватить, мы встречаемся в Москве, откуда нам будет открыт путь хоть в Новую Зеландию.