Александр Михайлов: Исповедь проповедника

Меня несколько раз переводили из части в часть, однако кличка «философ» следовала за мной как приклеенная. А несколько разных армейских замполитов в разные периоды службы советовали не пытаться остаться в армии, как планировалось, а бежать из нее как можно быстрее и поступать на философский.

Когда стал юрисконсультом, то по существу первым аналитическим заданием руководства было составить инструкцию по оплате труда совместителей. Как ни странно, получилось. По проторенной тропе стал в дальнейшем интенсивно и успешно писать всякого рода приказы, уставы, положения, обоснования и прочие деловые бумаги. Причем и по должности и на заказ.

Но это все было не то. Практически, не считая заметок в стенгазеты и деловых бумаг, я начал писать в середине девяностых, когда взялся записывать свои преподавательские лекции, чтобы на занятиях лишний раз не напрягаться. А ближе к концу девяностых, когда записей стало довольно много, на глаза попалась реклама – приглашались авторы по бухгалтерским вопросам. Мелькнула мысль, если автор не я, то кто же?

Ноги в руки и рысью в издательство. Приняли, уж не знаю почему, с распростертыми объятиями, назвали писателем, дали аванс, я окрыленный быстро все перепечатал, отредактировал, сдал, получил довольно большой гонорар и обещание скорого издания. Прошло полгода, издания все не было, мы с главным редактором насмерть поругались.

Потом несколько моих учениц в разное время показывали мне мое творение и говорили, что написано очень хорошо и что лучше учебника они не видели. Таким, не совсем прямым путем, появился мой первый печатный труд – практическое пособие «Краткий курс бухгалтерского учета».

Примерно в то же время я стал печататься в местных газетах, несколько раз в известной общероссийской газете и специализированном журнале. Склонность к художественной прозе проявилась несколько позже. Я написал довольно много рассказов. Но в стол, никому, кроме некоторых особо близких душой и телом учениц, их не показывал.

В середине нулевых неожиданно позвонил завкафедрой одной из расплодившихся тогда финансово-правовых академий, я уж и забыл, что посылал туда резюме, и предложил принять участие в создании учебника. Я выбрал направление «Бухгалтерский учет при упрощенной системе налогообложения», за лето сделал, учебник быстро издали. Моя часть отличалась от всех как небо от земли, студенты говорили, что только она и имеет ценность во всем учебнике. Так что хоть и с натяжкой, но тоже можно считать это законченной работой, нечто вроде «учебника в сборнике».

Где-то через год конкретно занялся обобщением всего своего преподавательского опыта. Так началась моя книга «Профессия? Главный бухгалтер!».

Вообще о писательстве вопрос интересный. Может быть, я графоман, а совсем не писатель. С этим надо разобраться. Из словарных массивов можно выделить следующие определения:

– Писатель – это создатель литературных произведений.

– Графоман – это создатель литературных произведений при отсутствии способностей.

– Литературное произведение – это оригинальный текст беллетристического, научного, технического либо практического характера, независимо от его ценности или назначения.

Таким образом, писатель от графомана отличается наличием или отсутствием способностей к созданию литературных произведений. А что это значит – иметь способности?

Видимо, основной показатель наличия способностей – это желание писать. По крайней мере, лично я никогда не слышал даже упоминания о том, что что-то путное написано не по желанию. Пусть даже меня заставили писать, чтобы расплатиться с долгами, или нещадно покромсали при издании. Изначально-то был посыл на создание литературного произведения, а все остальное уже после накручивается. А кто тогда судьи? Конечно же, читатели, кому данное произведение адресовано. И уж, разумеется, не редакторы, критики и прочие тому подобные. Ведь написано не для них.

Второй показатель – должно быть хоть что-то написано и опубликовано. Если пишется «в стол», то это не совсем еще писатель. Ведь неизвестно, понравятся читателю результаты его творчества, или нет.

Третий показатель – читать хоть кому-то интересно. И этот кто-то должен быть из тех, кому тема близка и актуальна. Ведь очевидно же, что модельера не заинтересует справочник по электротехнике, как бы он талантливо ни был написан. И любитель детективов не будет восторгаться рассказами о путешествиях. А уж тем более, если писатель состоит в конкурирующей партии, или там писательская бабушка когда—то отвергла читательского дедушку.