Александр Михайлов - Исповедь проповедника

Также для общения и близости мне нужна женщина. И, конечно же, рыбалка, литература, фильмы, пешие прогулки по окрестностям. И разумеется, работа с текстом, для чего просто необходимо периодическое и достаточно частое одиночество.

Творческая реализация для меня состоит в наличии возможности писать и говорить. Работа над учебниками, всякие программы для курсов, методички, художественные или философские книги и рассказы, просто записи мыслей, эмоций, случаев хотя бы в «стол», возможность преподавать или выступать с лекциями и проповедями. Это же должно давать периодический минимальный доход, который позволял бы оплачивать тренировки, рыбалку, алкоголь, общение с женщиной и вообще ничегонеделание на диване.

Физическое здоровье сейчас можно объединить в понятие «кроссфит», как комплексную систему физического тренинга, дающую возможность поддерживать собственное общее физическое состояние на желаемом уровне, но без особых конкретных достижений. Для меня сюда входят железки и тренажеры для атлетической гимнастики, длинный боксерский мешок для ударов руками и ногами по всем уровням, баня или сауна, солярий или пляж, может быть бассейн или речка.

Родился я слабым, рахитичным, с нарушенной координацией движений и замедленностью роста. В классе по существу, не считая клинических исключений, был самым слабым и не способным ни играть в спортивные игры, типа волейбола, футбола или пионербола, ни тем более выполнять обязательные школьные нормативы.

Поэтому тренировка для меня – это поддержание минимального физического уровня. Я тренируюсь не для достижения результата, а для поддержания прожиточного минимума. Если перестану, то через год, или с учетом набранного багажа через пару лет, а может и ранее, тело начнет разваливаться. Так что мои тренировки – это не приятное времяпровождение – это медицинская процедура, физиотерапия. Тренировки пятнадцать – двадцать раз в месяц в зале кроссфита по часу – полтора, и столько же раз дома на боксерском мешке от получаса до часа.

Вот это моя жизнь, больше ничего не надо, желательно еще, чтобы и кроссфит, и работа, и рыбалка, и магазины и присутственные места были как можно ближе к дому. И выходить из дома, кроме кроссфита, не более раза в день. И жить в оживленном районе в центре, чтобы не наталкиваться на одни и те же лица.

Бывают, конечно же, отклонения во все стороны, образно выражаясь, от великого поста до медового месяца, но потом я все равно возвращаюсь к своему образу жизни. Как выразился апостол Петр, вымытая свинья всегда возвращается валяться в грязи.

@

В творческом плане я пишу тексты. Плохо, или хорошо – вопрос второй. Но именно творю новый текст. При этом я не стратег, а тактик. Я пишу о том, что вижу, о чем думаю. Мне сложно придумать что-то путное из ничего, как это делается, к примеру, в жанре «фэнтези». Но при этом описываю не столько хронику происшествий, сколько размышления на тему «почему» или «зачем». Поэтому все мои труды можно назвать публицистикой или эссе. И даже то, что написано на узкопрофессиональные темы, написано скорее как публицистика, чем как учебник или инструкция.

Или же, это во многом похоже, как разъяснительная проповедь. Ведь проповедь – это всего лишь публичное выступление священника, содержащее разъяснение вероучения или рекомендации по поведению. А согласно Библии, все верующие – священники, а все церковные чиновники узурпаторы.

То есть функции проповедника я имею полное право выполнять. Сама же проповедь чаще всего выглядит следующим образом: берется библейский текст или сюжет, или даже просто случай из жизни и далее приводятся рассуждения на данную тему.

Глобальные темы меня не привлекают. Мне кажется, что рассуждать на тему обустройства государства в целом похоже на рассуждения о любви к австралийским аборигенам или антарктическим пингвинам. Они где-то далеко, любить их труда не составляет, это вам не сосед храпящий.

Дошел я до жизни такой далеко не сразу. Литературными способностями в детстве и юности я не отличался, мог достаточно хорошо говорить, но писать даже не пытался. Школьные сочинения не в счет – это была обязаловка, контролируемая почти поголовно дебильными учителями, за свои никчемные жизни не написавшими самостоятельно ни строчки.

Разве что в армии несколько раз выпускал стенгазету, именуемую «боевой листок». К сожалению, там почти все представляло собой ура – патриотизм и живые мысли удавалось пропихнуть редко. Но если получалось, то в такие моменты я на некоторое время становился местной знаменитостью.