Геннадий Веретельников - Девять. 75 лет Победы!

Володька, брат мой, пропал куда-то. Заболел, уехал в больницу и не вернулся. Мама говорит, что его крестный забрал, и он у него загостился, и не приезжает, но, почему-то, плачет при этом.

Дядя Данила уезжает на фронт, провожать его скоро будем всей улицей. Бабуля, почему-то, плачет без остановки последнюю неделю. Это письмо я отдам ему. Я знаю, что вы встретитесь, и он даст тебе его. Мне даже сон приснился, в котором дядя Данил передает тебе моё письмо, а ты его берешь, так бережно и очень грустными глазами смотришь на своего младшего брата и плачешь……и вы потом вдвоём уходите вдаль, а я пытаюсь вас догнать, а вы меня гоните от себя и уходите в берёзовую рощу.. Знаю, что ты прочитаешь и сразу-сразу или напишешь, или приедешь! По радио говорят, что фашистскую гадину вы уже бьете на подступах к Германии. Папа, убейте их! Убейте их всех! Всех, кто не сдаётся, всех, у кого руки в крови… Хотя нет, не надо убивать всех. Оставьте одного фашиста, чтобы он рассказывал всем, кто хочет напасть на нас, что вы сделали с теми, кто напал! Хотя я знаю, что победив немцев, ты все-равно их простишь и помилуешь..

Люблю тебя. Целую тебя! Обнимаю тебя! Очень и очень скучаю за тобой! Папочка, мне тебя так сильно не хватает…

Твоя Надюшка!

P.S. Как я могла забыть про Шарика! Твои Надюшка и Шарик!!!

P.P.S. Да, папулечка, меня мамуля просит переписывать все наши письма, отправленные вам на фронт по два раза! А всё потому, что у меня очень красивый почерк! И теперь у нас целый альбом из писем, которые получаем от вас и писем, которые мы все пишем вам на войну!

А Шарик смотрит на твоё письмо и опять воет..

28 октября 1944 года.

Расскажу кратко о том месте, которое местные жители прозвали «Долиной Смерти».

После первого удачного контрнаступления под Москвой Сталин уверовал, что сможет закончить Войну в 1942 году и бросил все силы на попытку окружить и уничтожить максимальное количество фашистов.

Например, одна из десятков подобных операций – Болховская наступательная операция, продолжавшаяся с 8 января по 20 апреля 1942 г. Была абсолютно безрезультатна.

Войска Брянского и левого крыла Западного фронтов в конечном итоге не освободили ни метра оккупированной территории, а их потери составили около ста тысяч человек, из которых треть – пропавшие без вести.

– — – — – — – — – — – — – — – — —

Историческая справка.

Река Ока является границей между Орловской и Тульской областью. Есть там «Кривцовский мемориал», жители, кто живет там, зовут то место «Долиной смерти».

Пойма рек Ока и Зуша – место страшных кровопролитных боев. Сотни тысяч погибших. Десятки тысяч еще не похороненных солдат. До сих пор дождями вымываются, ветрами выветриваются кости, павших в той «Долине смерти».

Моя бабушка Нюра (Анна Игнатьевна Боровая) так и прождала своего Илью до конца жизни своей. Верила, надеялась, что он жив…

Моя мама Надежда (Надежда Ильинична Боровая), одна из двух детей, выжила, после описанной в письме болезни. Её братик Вова не смог пережить ту болезнь, которую моя бабушка описала в письме (воспаление легких) и умер в 1942 году… Не было ещё в те годы антибиотика в достаточном количестве…

Мы побывали в тех местах вместе с мамой. Обошли мы вдоль и поперек места лютых боев. Изъездили сотни километров по деревням и селам вдоль Оки с двух сторон в поисках памятников, братских могил, заброшенных окопов и блиндажей – любого упоминания о тех страшных событиях. Оказалось, что ещё живы те из местных жителей, кто был ребёнком в те годы.

Рассказали они нам о кровопролитных боях, больше походивших на мясорубку, о том, что лёд и снег на Оке той зимой были красными от крови, а по весне, когда лёд таял и сходил, то река выносила на отмели немыслимое количество наших бойцов и иногда фашистов… отличали они наших от немцев по белым полушубкам из овчины и белым валенкам-катанкам… в деревнях были дети малые и дряхлые старики, баб угнали в рабство, мужики воевали, потому хоронить наших воинов было просто некому…

Чернозем в тех местах по весне превращался в непролазную грязь, и делали дети из останков наших воинов себе дорожки между селами, там, где они ходили по хлеб и по воду…

Не понимали тогда, что они творили.

Да и Бог им судья. Сожаление сквозит в каждом их слове, когда вспоминают, как они кидали камни в девушек, которых угоняли в рабство в Германию, как кричали разные обидные слова, сравнивая этих несчастных с проститутками..