Сергей Псарёв - В поисках утраченного

… "Теперь у меня появилась возможность дочитать Ваши "Записки молодого человека"… Здесь Вы другой, но связующая всё повествования философско-романтическая, светлая и горькая нить остается Ваша. Ужасающая кровавая мясорубка войны, и записанная почти сухим языком фактов картина особенно фотографично… Это история

Любви в истории Войны с достоверной точностью дневника… Когда потребность в Любви заострена неизвестностью, дыханием смерти, чистота отношений особенно ценна.

В ваших рассказах, стихах всегда означена хрупкость и неповторимость жизни и мягкий, но настойчивый призыв беречь и ценить красоту каждого мгновения. А последняя строка – долгий звук… и Память… Помнить, помнить и не забывать"…

Ольга Анина – поэт из Санкт-Петербурга о рассказе "Путешествие из Петербурга": "Вы настоящий писатель, не графоман, русский человек по-настоящему неравнодушный к происходящему. Рассказ перекликается со многими любимыми мною рассказами Бунина о нищей, разорённой России перед первой мировой и перед революцией. Я согласна с Вами полностью. Сколько раз ехала поездом и видела покинутые деревни, сгнившие дома, заросшие бурьяном поля. Только вчера читала Дмитрия Лихачева о православии и русской вере. О том, что вера- это совесть каждого, его ответственность за поступки, что с безверием уходит духовность русского народа, а появляется стяжательство и прочие пороки. Пока совесть нечиста, не сможет наладиться и наша экономика, сколько новых законов ни придумывай… Как вернуть духовность, особенно молодёжи, которая не хочет хранить наши традиции и впитывает "бесовщину". Можно ли хоть что-то исправить?… "

Ирина Калитина Каховская – научный сотрудник НИИ из Москвы, президент Фонда потомков героев русско-турецкой войны 1877–1878 гг. "Самарское знамя" о "Путешествии из Петербурга": "…блестяще написано. То же самое можно увидеть по всей России. Все вымирает. В 2010 г. были на родине моих предков под Псковом на озере Наговье, где было имение прадеда, директор поселения говорит, что с изданием указа Министерства образования о сельских школах, селения обезлюдели – молодые семьи с детьми оставляли свои дома, огороды и перебирались туда, где дети смогут учиться. Она с прискорбием говорила нам: "Такое впечатление, что кто-то специально освобождает нашу землю от людей".

Мне очень понравились тонкие акценты в рассказе:

"Депрессивная зона. Это, когда край гибнет без войны. Целые города, деревни".

"Нищета выедает глаза провалившимися крышами и заколоченными окнами".

"Небо за окном весеннее, синее. Ползут плоские облака, похожие на блины и пироги. Будто, печет их кто-то в огромной печи за горизонтом. Снег слежался и блестит на солнце, как начищенная сковорода".

"Рядом покосившаяся изба смотрит заколоченным фанерой окном, словно подбитым глазом".

"Может быть, здесь и начинается та, самая настоящая, а не придуманная в телевизионных ток-шоу Россия? Теперь она казалась Вольскому ближе и дороже. С таким чувством думают о неудавшейся судьбе своего ребенка, о старой и больной матери. В них много боли и слез, их и любят, поэтому более других"…

Ольга Головенкина – поэт из Москвы, о рассказе "На берегу": "Время считало наши часы"… Так было и до нас, так будет и после. Как это странно! За уходящими куда-то часами утекает и радость молодости, и свежесть восприятия, и жизнь.

В сущности – ничего не меняется. Я- это я. Ты – ты! Но зачем, зачем (я никак не могу понять – зачем это!) вместе с там, как время надевает свою безжалостную маску на каждое лицо, зачем что-то тонкое, светлое, нежное, словно бы прорастает, вначале тоненькой, потом все более и более жесткой корой, удерживающей настоящие чувства; только изредка, словно нечаянно, пропуская искорку, на миг освещающую и освящающую нашу нежность.

Старые часы вновь отсчитают положенный срок, все возвратится в памяти ярким бликом. Помнишь, как там, над водой, между облаков удивительно плеснуло потоком свет заката? – так же оживут во мне те дорогие часы и в тихой комнате, в полутьме, станет все другим…

Пускай – прошло, но было… Это было! И все это нужное и дорогое, все – мое.

Знаешь, я сегодня скажу тебе – мне есть чем жить. У меня было так много счастья, только посмотри: суббота, воскресенье, понедельник, вторник… И целое утро среды"…

Об эссе "Невский проспект": "Ты знаешь, я почувствовала себя школьницей на уроке литературы, который слушает целый класс, раскрыв рты, и с обожанием смотрит на любимого учителя. Я сижу на третьей парте… Слушаю, смотрю, и думаю: "Ах, почему я маленькая, а Он уже учитель! Как это несправедливо!"