Ева Сечина - Судьбы. Реальные истории

– «Тебе ведь было все равно тогда, все равно и теперь. И извиняться ты вряд ли станешь. Но косяк есть». Это самая важная штука? Меня она беспокоит. Ну, раз хочу, значит-таки немного расту.

– Только до моей пенсии давай увидимся. Я все-таки с сильными мужчинами хочу встречаться, не с сильными дедушками.

– Вот твой язык. Он был такой всегда или только в этом теле?

– Ну, тебе пишешь, что ты сделал больно, последствия такие-то. А ты почему-то не извиняешься. Тебе все равно. И ты небрежен к чувствам других. С тобой по-другому нельзя. Это про язык.

– В вотсапе извиняться? Ты серьезно? Я, напротив, понял бы диаметрально противоположную интонацию.

– Нет, Виктор, я не серьезно. Забудь.

– Забыл.

Олю трясло. Такое ощущение, что ее пять минут назад бросил с детьми муж и ей нечего есть. Да еще и сделано это было походя, с улыбкой. Она вышла покурить. Офигеть просто. Было в прошлой жизни, а накрывает в этой. Женщина посмотрела профиль Виктора на фейсбуке. Пол мужской. Да, очень содержательная информация. А вообще, жалко, что требования о взыскании алиментов ограничены тремя годами. Вот если бы они не были ограничены пределами жизни. Например, так.

Судья:

– Вы обязаны выплатить алименты в таком-то размере Марине и Василисе.

Мужчина:

– Да я их знать – не знаю, видеть – не видел.

Судья:

– В прошлой жизни вы были мужем Марины и задолжали ей триста тысяч рублей в виде алиментов на ребенка. По настоящее время начислены проценты в размере двух миллионов рублей. В позапрошлой жизни вы были мужем Василисы и должны ей тысячу рублей, что в настоящей жизни приравнивается к стам тысячам рублей. И проценты в размере… И еще какой-нибудь меж-жизненный галактический алиментный патруль, который следит за нарушениями. Вот мужикам было бы не отвертеться! На самом деле, как говорил один мой хороший знакомый, с точки зрения кармы для мужчины хуже нет, чем не содержать свою семью. В следующей жизни родится, например, без ног. Поэтому инвалиды особого сочувствия у меня уже не вызывают. Да, деньги были бы сейчас не лишними, хоть подушку себе куплю. Сплю на той, что для живота беременных. Уже шея отваливается. Да ребенку игрушки, – Ольга вздохнула.

До дня икс – их встречи, оставалось три недели. Немного было страшно. Было чувство, что после этого дня Олина жизнь круто изменится. Но точно – к лучшему. В плане доверия к мужчинам и качествам самих мужчин. Интересно – что тогда будет с ее новым ухажером? Или подорвется деньги зарабатывать, или исчезнет. Но тогда точно появится другой, покруче.

Договорились, что встретятся у нее дома. Странно приходить в ресторан со своим вином. Да и разговор мог быть не из приятных. А рыдать на публике Ольге совсем не хотелось. Обычно, если ты накосячил в прошлой жизни, то в этой у тебя проблемы. Но какие проблемы могут быть у Виктора? Бизнесмен, много путешествует, есть деньги, семья. А! Олю осенило. Так он в меня типа влюбился что ли. И три года не может от навязчивости избавиться. Хотя видел всего три дня. Да, наверху, похоже, есть чувство юмора.

Виктор зашел немного с опаской. По квартире бегал ребенок.

– Я тут купил кое-что.

Протянул пакет с сыром, конфетами. Осмотрел крошечную Олину однушку.

– Да, мужской руки не хватает, – произнес, кивнув в сторону болтающейся дверцы шкафа и сломанных полочек.

Разговор не клеился.

– Ты все еще женат?

– Да.

И молчание. Оля чувствовала исходящие от мужчины сексуальные импульсы.

– Но эту жену бросать не стоит. А то в следующей жизни придется и с ней разговаривать, – усмехнулась Ольга.

– Слушай, – мужчина смотрел ей в глаза. – Ты прости меня. Прости, если сможешь. Я был не прав.

– Да, мне не легко было… Глаза женщины повлажнели.

– Ты только не плачь. Я тут подумал – может, тебе что-то надо? Ну, в смысле денег. Если это удобно, конечно.

– Ну, я не откажусь. Наверное, да…

– А что ты хочешь? Мы можем все купить. Или вот, на, – мужчина достал кошелек и протянул пятьдесят тысяч. Давай я тебе каждый месяц переводить буду. Пока ребенок не повзрослеет. Или пока ты замуж не выйдешь за какого-нибудь богатея. Ты же красивая. На, возьми, долги надо отдавать…

Ольга заплакала.

В середине пятого класса мне очень повезло, мне невероятно повезло. Меня взяли в класс Любови Михайловны. Мне сказали, что она – заслуженный учитель России и ее очень хвалят.

Она была моей классной руководительницей. Женщина с короткими светло-русыми волосами, голубыми глазами. Статная, вежливая. При этом она была очень открытая. Легко говорила о себе. До сих пор помню ее историю о части детства и юности. Не помню, к чему она ее рассказала. Но то, что она говорила, было всегда очень кстати.